Невозможно отрицать, что наличие определенных ценностей и норм, воспроизводящихся от поколения к поколению ученых и являющихся обязательными для человека науки, по-прежнему необходимо для самоорганизации научного сообщества. Однако в условиях, когда социальные функции науки быстро умножаются и разнообразятся, задание или констатация этических регулятивов, имманентных лишь науке как таковой, оказываются недостаточными и неконструктивными без учета общесоциальных ценностей. Современная наука включает в себя не только те человеческие и социальные взаимодействия, в которые люди вступают по поводу научных знаний, но и социальную ответственность ученого за обыденность, повседневность, пронизанную управляемыми наукой технологиями...

В конце XIX и начале XX в. в европейском сознании происходят радикальные изменения. Порождение этого сознания – наука – претерпевает то, что исследователи позднее назовут «научной революцией». Означала ли революция отказ от таких фундаментальных для нее понятий, как «теория», «опыт», «причинность, и т.д. Конечно, нет! Однако, сохраняясь, эти понятия испытывают радикальные трансформации. Это означает, что содержание, которое они включают в себя, само претерпело изменения. С нашей точки зрения, возникают не просто новые теории в конкретных дисциплинах – что является общеизвестным – но совершенно новый тип самой «теории». Если классические «теории» – античная, понятая как буквальное «рассмотрение» мира, и нововременная, понятая как «рассмотрение» мира, опирающееся на опыт – прежде всего, акцентировали свои исследовательские усилия только на пассивном «познании» уже данного исследователю мира, то появляющаяся «теория» в XX в. акцентирует усилия на активном «создании» или даже «конструировании» мира...