Компаративные исследования играют сегодня особую роль в гуманитарной культуре Европы и Америки. Именно сравнение цивилизаций стало для Запада одним из способов сохранить свое доминирующее положение в мировой культуре. Однако стремление к гомогенизации всех традиций в некой единой «глобальной мысли» приводит к противоположному результату и делает плюрализм культур еще более очевидным. Предшественником компаративной философии (далее — КФ), влияние которого не исчезло и сегодня, была, как известно, сравнительная филология, порождение позитивистской традиции XIX-го столетия. Все представители компаративистики в литературоведении были позитивистами (И.Тэн, Г.Брандес, А.Н.Весе-ловский). Идея сравнительного метода заключалась в сопоставлении литературных сюжетов разных стран и то, что являлось для них чем-то общим, полагалось «заимствованным» (известный пример — общность «бродячих сюжетов» европейских, индийских, арабских сказок)

«Самавая», переводимая и трактуемая В.Г. Лысенко как «присущность» (хотя, на наш взгляд, термин следовало бы переводить как «интегральность»), специалистами по индийской философии почти единодушно считается одной из центральных категорий вайшешики. Некоторые из философов делают в этой связи даже более смелые утверждения. В частности, В. Г. Лысенко, подробно проанализировавшая связи между лингвистической традицией Древней Индии и вайшешикой, идет далее, заявляя, что «категория присущности является совершенно оригинальным изобретением вайшешики, не имеющим никаких аналогов в других традициях... Лишь совокупность всех пяти категорий (вайшешики — Б.З.) может составить индивидуальную вещь, чтобы объяснить это и нужна присущность»

В западных исследованиях, посвященных йоге — как «классической» йоге Патанджали, так и тантрийской йоге или хатха йоге, — часто вставал вопрос о возможных сравнениях этой древней индийской традиции с психоанализом, особенно в его фрейдовском варианте. На этот вопрос давались самые различные ответы. То йогу представляли как «стихийный» психоанализ, то, напротив, психоанализ — как новое открытие, во многом еще частичное и робкое, того извечного знания, которое содержалось в йогической традиции. Наконец, возможен и третий подход, ставящий под сомнение саму возможность сравнивать столь разные традиции. В этом сообщении мне хотелось бы на основании анализа терминологии (а именно, тех санскритских терминов, которые соответствуют европейским понятиям «память» и «бессознательное») показать принципиальную разницу в подходах обеих систем, — ту разницу, которую в нашем энтуазистическом порыве все сравнивать, мы часто не принимаем во внимание