Мы теряем наши города. Трудно сказать, есть ли вообще во вновь спроектированном и построенном такое, что мы признали бы в полной мере своим — архитектурой нашего времени, нашего вкуса и духа. Кажется, что когда-то естественное согласие между человеком и творимой в его время архитектурой утрачено напрочь и не восстановимо. Кто может сказать: вот, это мой город, я его принимаю во всем — в его философии и социальной модели, в его эстетике и этике? Кто может сказать о вновь создаваемой среде: да, это моя мораль и совесть, это именно та красота и человечность в пространстве и камне, которая радует мой натруженный глаз и греет стылую душу? Наверное, кто-то может, но таких людей мало или они нетребовательны. Во всяком случае не это черта времени

Поселения, именуемые «городами», существуют в России более тысячи лет, но те из них, которые можно считать городами в современном смысле — то есть центрами культуры, промышленности, торговли, услуг, финансов и информации, появились сравнительно недавно — около трехсот лет назад. Вместе с забытой ныне деревенской прозой 1960—1980-х годов из массового сознания россиян ушла антитеза: город — как противное природе, искусственное образование, где живут люди, разъединенные деньгами и эгоизмом, и деревня — как вместилище правды и справедливости, покоя и гармонии, пристанище наивных добрых людей, объединенных общими и высокими ценностями. Сегодня город для россиян — это высшее проявление цивилизации, место утонченности, активности, свободы, изменений и богатства, инструмент решения всех социальных проблем, а с деревней, в свою очередь, ассоциируются примитивность и отсталость, пьянство и бедность, скука и идиотизм жизни. Попробуем разобраться, насколько эти образы и представления соответствуют историческим реалиям

Фонд «Общественное мнение»