Иногда жизнь рушится в одночасье. Еще вчера у вас была работа, вы были защищены трудовым договором, причем не временным, а постоянным (ПТД), зарабатывали — столько, сколько причиталось по договору, — но в любом случае не бедствовали. Могли взять кредит в банке, а значит — строить планы на будущее: например, думали сменить квартиру. Или, чем черт не шутит, купить дом... И вдруг все резко меняется. Вас увольняют, ваша жизнь летит под откос. Почему в данном случае можно говорить о полном жизненном крахе?

Во второй половине 1980-х я переехал из Сан-Франциско в Энн-Арбор, где поступил в аспирантуру Мичиганского университета. До Сан-Франциско я успел пожить в Нью-Йорке, и Энн-Арбор, куда меньше обоих по размерам и населению (около 100 тыс.), удивил меня интенсивностью культурной и трудовой жизни в столь компактной упаковке. Университет, один из лучших в США, уже в те годы был чем-то вроде грибницы для развития биотехнологий и только еще набиравшей силу отрасли хай-тек, большинство моих новых знакомых оказались людьми высокой образованности и оптимистических жизненных перспектив, а на улицах крайне редко встречались нищие, к которым я успел привыкнуть в своих прежних местах обитания. И уж совсем неожиданным показалось скопление нарядных и богатых домов на окраине города: как мне объяснили, многие из их жильцов не имели прямого отношения к городской культурно-индустриальной динамике — это были «беженцы» из Детройта

Шкаратан О. И. Социология неравенства: теория и реальность. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2012. — 526 с.

Тема социальной стратификации обладает особым статусом не только потому, что является одной из базовых в социологии, — она проецируется на план повседневности, превращаясь в проблему равенства и справедливости. Новая книга Овсея Ирмовича Шкаратана затрагивает обе стороны вопроса. Автор не ограничивается бесстрастным изложением исследовательского материала, он касается болевых точек социального устройства и говорит об этом публицистично и эмоционально