Американские философы и примыкающие к этой касте прогрессивные эксперты в области гуманитарного знания более десяти лет назад сделали грандиозное открытие. Они осторожно предположили, что массовая, или так называемая низкая, культура — это не всегда что-то пошлое и неинтересное, во всем уступающее давно признанным образцам высокого искусства, но также и продукт, который требует серьезного, глубокого и именно философского осмысления. Отважные философы, не побоявшись того, что будто бы наносят тем самым непоправимый ущерб собственному статусу высоколобых эстетов, способных наслаждаться самыми скучными и, казалось бы, отжившими свой век феноменами культуры, с жадностью бросились анализировать «Матрицу», «Сайнфелд», «Властелина колец», «Симпсонов» и далее по очень длинному списку, конца которому пока не видно. Благо, американские производители масскульта позаботились о том, чтобы обеспечить философов качественным материалом на годы вперед.

Успех книг Николаса Талеба, автора бестселлеров «Черный лебедь» и «Одураченные случайностью», представляет собой пример того, как философия может расти даже из самого казалось бы неподходящего материала, например, суеты и шума финансового рынка. Минеральные окаменелости и отложения философских абстракций когда-то были частью живого мира, мира природы и науки, и они часто приобретают живой смысл только в контексте забытых конкретик, из которых они некогда выросли. Как известно, некоторые метафизические прозрения возникают путем экстраполяции и обобщения научных открытий. И в этом смысле философия, вырастающая из анализа инвестиционных рисков, ничем не хуже философии, вырастающей из аналитических кущей естественных наук

Проблема генезиса и становления в Европе так называемого нового государства давно уже интригует историков, хотя сам термин еще не устоялся: можно встретить формулировки и «государство нового типа», и «современное государство», и даже порой «территориальное государство». Тем не менее общие контуры этого процесса не вызывают сомнений. В определeнный момент времени европейские государства и их правители приступают к расширению сферы своей деятельности: начинают вмешиваться в экономику, претендовать на руководство духовной жизнью, создавать разветвлeнный аппарат управления страной и относительно независимые от центральной власти судебные органы. Ядром этой системы, еe фундаментом стали приобретавшие все более замысловатые очертания дворы монархов. Одновременно начался поиск новых доходов, уже не связанных с доменами государей и способных обеспечить функционирование все более усложняющейся государственной машины как в военное, так и в мирное время. Логика развития этого процесса приведет страны Европы в XVII веке к возникновению абсолютных монархий, профессиональных армий и бюрократии, а в XVIII веке и к попыткам всеобщей регламентации жизни населения.