Дефицит безопасности, как видим, ощущает половина россиян. Чтобы понять, что стоит за этим ощущением, посмотрим прежде всего, кому оно присуще в большей, а кому — в меньшей степени. Как видим (см. табл. ниже), мужчины всех возрастных когорт испытывают его реже, чем их ровесницы, а молодежь — реже людей постарше. Последнее понятно и естественно: здоровье, физические силы, не слишком еще богатый опыт потрясений и стрессов, во многих случаях пребывание под крылом родителей или по крайней мере сознание, что в случае чего к их помощи можно прибегнуть, — все это, конечно, помогает молодым чувствовать себя в безопасности. Однако любопытно, что если применительно к девушкам этот «бонус» исчезает очень рано (уже вторая выделенная возрастная когорта, 25—34-летние, в данном отношении не отличается от представительниц старших групп), то мужчины у порога 30-летия чувствуют себя пусть и не столь безмятежно, как в 18—24 года, но все же намного реже испытывают дефицит безопасности, чем те, кто постарше. Можно усмотреть в этом как отражение гендерного неравенства в российском обществе, так и аргумент в пользу известного тезиса об инфантилизме, запоздалом взрослении современных мужчин. Возможны, несомненно, и иные объяснения.

Для отечественной социальной практики характерно следующее: государство изымает ресурсы с рынка и использует их для сохранения своей целостности, обеспечения безопасности и социальной стабильности, которые, как утверждают политики и чиновники, находятся под угрозой. При этом понятие угрозы явно не определяется, а система угроз описывается только в политической «Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года». Отдельные угрозы описываются в таких документах, как «Доктрина информационной безопасности РФ», «Доктрина продовольственной безопасности РФ», «Государственная стратегия экономической безопасности РФ» и аналогичных. Существует система подразделений государственного аппарата, разного рода министерств и служб, предназначенных для нейтрализации конкретных угроз

Лишь в последние годы социология начинает более серьезно и широко изучать тему риска. Причину следует искать явно не в теоретическом развитии самой социологии. Эту тему в исследовательский ландшафт принесли штормовые ветры. Но она может стать долгожданным поводом для отказа от прежних, уже порядочно надоевших тем (и вовсе не из-за успешности прежних исследований).