Вторая половина XIX века характеризуется сначала проектами мусульманских активистов относительно реформирования татарской конфессиональной школы, а затем – шагами правительства по унификации культурного пространства империи. Эти мероприятия оказались ключевыми для определения направления развития татарской мусульманской общины. Функционирующая параллельно система русского светского образования стала образовательным маяком. Однако наличие светского кластера дисциплин отразилось на количестве часов для религиозных предметов в медресе. Религиозные знания стали выдавливаться из общественной жизни. Это вызвало беспокойство. Авторитетные имамы стали искать возможности сохранения целостности исламского мировоззрения. Они были за информированность шакирдов (студентов), но выступали против их участия в общественной жизни. Религиозная сфера являлась для них, как и статус-кво в политической сфере, неприкасаемой. Их позиция отличалась разве что в соотношении религиозного и светского в общественной жизни. Для одних первое должно доминировать (современный исламизм). Для других (татарский феномен) – необходимо провести чёткую границу, отделяющую одну сферу от другой.

The mid-to-late 19th century is associated with the reform projects of Tatar Muslim activists concerning the improvements of confessional schools, followed by the systematic unification of the cultural space by the Russian authorities. These circumstances were crucial in defining the vectors of future trends for Tatar Muslim community. The secular system of education became the educational pattern for the believers. Its domination resulted in reducing the number of religious sciences classes in Islamic schools curricula. Religious knowledge was gradually marginalized in the life of Muslim diaspora, and that caused concern with the clergy. Authoritative imams began to look for the ways to preserve the integrity of Islamic worldview. They were in favour of fully informed but socially uninvolved ‘shakirds’ (students). To them, the religious sphere of the public life, as well as the political status-quo were not subject to change. Their position was unified except for the degree of religious and secular content in the public life. Some of them believed that the former should prevail (contemporary Islamism), while others (Tatar phenomenon) held that there should be a clear line drawn between them.

В статье анализируются раздоры и разногласия, проявившиеся в ранний период существования исламской уммы и ставшие причинами последующих внутриконфессиональных расколов и столкновений, которые привели некогда единую религиозную общину, сформировавшуюся в период проповеднической деятельности Мухаммада, к череде войн и столкновений, и по сей день остающихся значимыми причинами конфликтогенности исламского мира. В ней отмечается, что единство уммы могло быть гарантировано только при наличии единого мусульманского государства. Однако само формирование такой государственности стало яблоком раздора в умме в силу отсутствия однозначных представлений о том, кто может быть преемником Пророка, какова процедура его избрания и какой властью должен обладать глава общины. Первые расколы и столкновения в исламе были вызваны притязаниями различных династий и кланов на трон халифа, которым часто придавалась религиозная окраска. Причиной раздоров в умме становились и личные амбиции влиятельных мусульман, которые приобретали формы доктринальных разногласий. Расколы нередко провоцировались и пренебрежением халифами религиозными аспектами осуществления власти в умме, их неумением или нежеланием быть выразителями общих интересов всей мусульманской общины. К тому же отдельные халифы, озадаченные особой значимостью собственной персоны, занимали по вопросам религиозной догматики позиции, сталкивающие их с другими религиозными авторитетами. Бесконечные интриги внутри правящей элиты охватывали все уровни мусульманской уммы, провоцируя череду мятежей и восстаний, опирающихся на собственную трактовку исламской догматики. Династийные войны, разыгрывание различными кланами религиозной карты исходя из собственной политической конъюнктуры, привели к установлению в Халифате политических режимов разной исламской ориентации. Как результат всего этого догматическая трещина, наметившаяся в первоначальном исламе, была доведена до бесповоротного утверждения двух самостоятельных направлений – шиизма и суннизма.

The author analyzes the contentions and disagreements in the early period of Islamic Ummah existence, and judges them to be the cause of subsequent intra-religious schisms and conflicts that led the once unified religious community formed during the preaching work of Muhammad to a series of wars and clashes, and which to this day lay at the root of conflict in the Muslim world. According to the author, the unity Ummah could only be guaranteed within a single Muslim state. However, the formation of such a state is an apple of discord in the Ummah, due to the absence of clear understanding of who can be viewed as the successor to the Prophet, what the procedure of his election is, and what powers he shoul have. The first splits and clashes in Islam were caused by the claims of various clans and dynasties to the throne of the Caliph often grounded with religious considerations. Another cause of disagreement in the Ummah were personal aspirations of influential Muslims that would sesettle into doctrinal differences. The splits were often provoked by the caliphs’ disregard of the religious aspects of their powers in the Ummah, the inability or the lack of the desire to act as spokesmen for all Muslims of the community. Moreover, some ambitious caliphs adopted conflicting dogmatic positions. Endless intrigues within the ruling elite gripped all the levels of the Ummah, provoking a series of revolts and uprisings based on their participants’ own interpretation of Islamic dogma. A series of dynastic wars, playing the religious card by various clans proceeding from political considerations led to the establishment of political regimes with different Islamic orientation within the Caliphate. Eventually, the dogmatic crack that appeared in the original Islam resulted in the irrevocable establishment of two independent branches of Islam – Shiism and Sunnism.

В статье на основе полевого этнографического материала, собранного авторами в Хивском и Табасаранском районах Дагестана, исследуются культовые сооружения табасаранцев. Это могилы, стелы, сооружения на могилах местных мусульманских святых, шейхов, миссионеров – распространителей ислама, павших за веру шахидов. Следует отметить, что культа святых у мусульман нет, ислам в принципе осуждает его и порицает веру в каких-либо посредников или «заступников» перед Аллахом. Появление культа святых явилось результатом приспособления ислама к древним местным традициям, а их почитание стало оболочкой, под которой внутри мусульманской религии сохранились уцелевшие остатки побежденных верований. Авторы указывают, что культ мусульманских святых восходит к культу предков, который со временем перерос в культ патрона сельской общины. Несмотря на то, что культ святых не предусмотрен исламом, он широко распространен в Дагестане и может рассматриваться как проявление «бытового» или «традиционного ислама» – своеобразной местной формы этой религии. Культ святых в Дагестане вызывает крайне негативную реакцию со стороны религиозных экстремистов, ратующих за возвращение к первоначальному, чистому исламу. Несмотря на это, святых продолжают почитать. Широко распространен этот культ среди сельского населения Табасарана. Как считают авторы, этот феномен можно объяснить особенностями менталитета табасаранцев – доминированием в их духовной культуре традиционного религиозного сознания и здорового консерватизма.

On the basis of field ethnographic material collected by the authors in Khiv and Tabasaran districts of Dagestan, the nomenclature of cult objects of the Tabasarans is given. These are graves, stelae, tombstones on the graves of local Muslim saints, sheikhs, missionaries – distributors of Islam, martyrs who died for the faith. It should be noted that the cult of saints is not typical of Islam, which basically condemns it and disapproves of the belief in any mediators or «intercessors» before Allah. The emergence of the cult of saints was a result of the adaptation of Islam to ancient local traditions, and their veneration became the shell under which surviving remnants of defeated religions survived inside the Muslim religion. The authors point out that the cult of Muslim saints goes back to the cult of ancestors, which over time grew into a cult of the patron of the rural community. Despite the fact that the cult of saints is not foreseen by Islam, it is widespread in Dagestan and can be seen as a manifestation of «everyday» or «traditional Islam» – a kind of local form and practice of professing this religion. This form and practice of the Muslim religion in Dagestan causes extremely negative attitude to it from religious extremists, who are advocating a return to the original purity of Islam. Despite this, the cult of saints is stable and exists in the modern religious practice of the rural population of Tabasaran. According to the authors, this phenomenon can be explained by the peculiarities of the mentality of Tabasarans – the domination of traditional religious consciousness and healthy conservatism in their spiritual culture.