Столетие революции в России было отмечено оглушительным молчанием: ни одна из основных групп, борющихся за направление исторической политики в стране, не предприняла заметных усилий для того, чтобы опереться на наследие Октября или Февраля. В то же время события вековой давности в России по-прежнему понимаются во всем мире как одна из важнейших вех современной мировой истории. Такой очевидный дисбаланс интерпретаций указывает на исключительное значение самой идеи революции для сегодняшней российской политики. Пожалуй, никакое другое понятие не вызывает сегодня таких интенсивных политических эмоций.

У рецензируемой книги, посвященной знаменитому Дому правительства (известному также как «Дом на набережной»), есть ощутимый недостаток: она очень велика. Тысяча с лишним страниц – это немало, даже если учесть, что много места уделено иллюстрациям. Боюсь, что размер издания может отпугнуть часть той аудитории, на которую рассчитывал автор. Объем книги создает серьезные проблемы и для рецензентов: редакции позволяют им увеличить количество слов в их рецензиях. И все же сократить рецензируемый текст было бы сложно: для этого пришлось бы выкинуть яркие факты, убрать сочные пространные цитаты. Между тем многие интересные источники вводятся в научный оборот впервые: так, автор использовал материалы, выявленные им на протяжении многих лет работы в 18 архивах, в том числе в архиве музея «Дома на набережной».

Со времен Александра I известен такой анекдот: в Петербурге существовало две комиссии: одна – для составления законов, другая – для погашения долгов; вывески их были расположены на трех досках, и однажды ночью «шалуны переменили последние доски» так, что получилось: «Комиссия составления долгов» и «Комиссия погашения законов» (Кукольник 1996:108). Изящество анекдота заключается в тонкой связи между законами и долгами. Действительно, в зависимости от ситуации по закону долги могли быть прощены должнику, или, наоборот, чести и здоровью должника мог быть нанесен непоправимый урон, и это тоже было по закону. Замечательное новаторское исследование Сергея Антонова посвящено именно этой деликатной стороне отношений людей и государственных институтов.