Статья представляет собой попытку теологизировать основания понятия субъекта, чтобы обнаружить «историческое априори» нововременного субъекта. У Декарта нет картезианского субъекта, но лишь настойчивое желание не допустить уподобления мыслящего «Я» субъекту мысли. Если Декарт когда-либо использовал слово «субъект», то только потому, что два его оппонента, Гоббс и Регий, вынудили его приспособить субъекта к своей дуалистической идее человека. 

Известное общее место считает удивление (которое у греков восхищает, а у позднейших, скорее, поражает) началом философии (которая тщательно различает философское удивление от банального). Важное место удивлению уделяет и эстетика. У русских формалистов его конкретизируют понятия остранения, деавтоматизации. В своем эвристически богатом анализе Роман Якобсон начиная с 1919 года показывает роль метонимии в прозе и новой поэзии — в отличие от метафоры, центральной для поэзии традиционной. 

Статья посвящена политике войны, как ее мыслит Лев Толстой в романе «Война и мир». Толстой опрокидывает интерпретацию войны Клаузевицем как «продолжения политики», парадоксально обобщая и радикализуя один из его тезисов: положения о «превосходстве защитной стратегии» над наступательной. В концепции Толстого оборонительная стратегия трансформируется в негативную, которая подвергает сомнению понимание власти и начала (архэ) как с точки зрения отношения к командованию, так и с точки зрения воздействия отдельной воли на ход истории.