Николай Котрелёв. Эсхатология у Владимира Соловьева
Редкий автор из пишущих о Соловьеве не упомянет о соловьевском эсхатологизме, о прозрении философом приближающегося конца истории и т.д. – словесное оформление подобных замечаний и утверждений может меняться в известных нешироких пределах. Многие исследователи осознавали и выявляли структурирующую функцию эсхатологии для всей философии Владимира Соловьева и более того – видели в ней определяющую черту его мировоззрения и его личности в целом. |
28 февраля 2007
Борис Межуев. «Перемена в душевном настроении» Вл. Соловьева 1890-х годов в контексте его эсхатологических воззрений
В поздний период своего творчества Соловьев разрабатывает как бы две альтернативных эсхатологии, вероятность реализации каждой из которых была обусловлена тем или иным разворотом современных Соловьеву исторических событий (и не в малой степени — сознанием близости собственной смерти и невозможности реализации — именно по этой причине — творческих замыслов последних лет). То, что исследователи называют «переломом» позднего Соловьева, связанным с его разочарованием в европейском прогрессе, представляет собой ничто иное, как предпочтение (и к концу жизни, вероятно, окончательное) одного из двух сценариев «конца истории». |
28 февраля 2007
Ольга Фетисенко. Из дневника «петербургского мистика». (Евгений Иванов и его эсхатологические воззрения)
Есть люди, судьба которых – быть в истории культуры тем, что называется «спутники великих». Е. П. Иванова (1879–1942) знают прежде всего как лучшего друга А. Блока, который сказал однажды: «От того, что живут на свете такие люди, жить легче: в них – опора». Составители аннотированных указателей, наверное, затруднились бы в пояснениях к этому имени. Детский писатель, публицист (автор статей, опубликованных в «Новом пути», «Мире искусства», «Вопросах жизни» и в некоторых малоизвестных газетах); религиозный мыслитель? – или скорее «мистик»? |
28 февраля 2007
