ФОМА №10(90) 2010

Нам нравится милосердие. Милосердных людей уважают, о них любят рассказывать, ими восторгаются. Чуть реже мы стремимся походить на них, и совсем редко это нам удается. Нам кажется, что милосердие — нечто само собой разумеющееся, универсальная «общечеловеческая ценность». Мы редко думаем, сколь странная вещь — любовь к другим, чаще всего незнакомым людям. Мы редко вникаем в оттенки слов, а потому не всегда отделяем понятие милосердия от благотворительности, волонтерства и других таких же явлений. А ведь наука подтверждает: конкретно милосердие — специфическое понятие христианской цивилизации, неизвестное множеству других народов. Между ней и благотворительностью существуют серьезные различия, которых мы просто не замечаем в силу привычки. Так давайте разберемся. Чем милосердие отличается все от той же благотворительности? Как оно связано с христианской религией? И почему Христос поставил его во главу угла, изменив тем самым историю мира...

Нам нравится милосердие. Милосердных людей уважают, о них любят рассказывать, ими восторгаются. Чуть реже мы стремимся походить на них, и совсем редко это нам удается. Нам кажется, что милосердие — нечто само собой разумеющееся, универсальная «общечеловеческая ценность». Мы редко думаем, сколь странная вещь — любовь к другим, чаще всего незнакомым людям. Мы редко вникаем в оттенки слов, а потому не всегда отделяем понятие милосердия от благотворительности, волонтерства и других таких же явлений. А ведь наука подтверждает: конкретно милосердие — специфическое понятие христианской цивилизации, неизвестное множеству других народов. Между ней и благотворительностью существуют серьезные различия, которых мы просто не замечаем в силу привычки. Так давайте разберемся. Чем милосердие отличается все от той же благотворительности? Как оно связано с христианской религией? И почему Христос поставил его во главу угла, изменив тем самым историю мира...