В разговорах о происхождении зла, о его причинах и смысле, часто сквозит что-то неприятное, режущее нравственный слух. Наверное, потому, что с одной стороны здесь стоит реальная человеческая боль и горе, а с другой — холодное рассудочное построение, непричастное к этой боли и лишь спокойно раскладывающее ее на составляющие компоненты, как бы говоря: «Вот видишь — все сходится. По-другому и быть не могло». Но вряд ли страдающему от зла человеку станет легче от подобных объяснений.

Однажды я был у отца Кирилла — а он сейчас очень мало говорит, поскольку тяжело болен. Одна из женщин-подвижниц, которые за ним ухаживают, рассказывала, как недавно он очень скорбно шептал: «Война, война…» — и делал какие-то движения рукой, как будто кадилом махал, совершая заупокойную молитву. Похоже, он внутренне плакал, похоже, он очень скорбел...

В чем смысл мироздания в целом? Почему мы живем и почему обречены умереть? Высшие животные способны бояться смерти — и мы называем это переживание у людей «животным ужасом». Но только люди способны перед лицом смерти задаваться вопросом «почему»? Но есть и более важный вопрос, которым люди задаются перед лицом жизни — «зачем?».