Первое заметное различие между Россией и Аргентиной заключается в исторических путях, пройденных этими странами. В течение большей части ХХ века Аргентине не удавалось установить стабильный демократический режим, но такие попытки предпринимались, и в этом ее резкое отличие от России, где советский режим неизменно правил несколько десятилетий. Долгая и богатая традиция (как бы она ни была прерывиста) демократической борьбы в Аргентине позволила бывшим общественным и политическим деятелям вернуться на главную политическую арену, как только закончился период авторитаризма. В этом случае можно говорить о воскрешении политического и гражданского общества. Россия столкнулась с более глубокой проблемой — ей пришлось создавать гражданское общество практически с нуля.

С 1983 года и по сегодняшний день политическое руководство Аргентины избирается демократическим путем, хотя и не обошлось без серьезных политиче­ских кризисов, пошатнувших власть ряда президентов. В 1989 году первый де­мократически избранный президент Рауль Альфонсин (лидер Гражданского радикального союза) раньше срока передал власть своему уже избранному к тому времени преемнику — перонисту Карлосу Менему. Страна переживала самый глубокий кризис с момента установления демократии, гиперинфляция достигла невиданного уровня (порядка 300% в месяц). Сравнимый по глубине кризис, вызванный ростом безработицы и обнищанием населения, наступил в конце 2001 года — его результатом стала отставка президента Фернандо де ла Руа (представителя Гражданского радикального союза). После этого и до прихода к власти следующего демократически избранного президента — перониста Нестора Кирхнера — на этом посту сменились четверо временно исполняющих обязанности глав государства (назначенных согласно правилам, предусмотренным Конституцией), каждый из которых был вынужден подать в отставку.

Почему экономические элиты иногда поддерживают политику, которая угрожает их положению? Чтобы ответить на этот вопрос и расширить наше понимание процесса принятия решений руководителями предприятий в периоды глубоких экономических изменений, мы сравниваем реакции предпринимательских элит на аргентинские реформы с реакциями «красных директоров» в последние годы советской власти и в ранний постсоветский период. Исходя из модели стохастиче­ского обучения мы описываем три процесса, побудиших данных акторов под­держать реформы, которые в итоге сделали их более уязвимыми