1. Слово «знание» в заголовке следует понимать узко: как умение предсказывать. С этой узкой точки зрения, любая наука — некоторый (возможно, пустой) класс прогнозов. Цель сообщения — эксплицировать отличие гуманитарных прогнозов от естественнонаучных. Чтобы пояснить, какое отличие имеется в виду, напомним одну из легенд о Кардано. Якобы Кардано составил себе гороскоп, в котором указывался день его смерти. Когда этот день наступил, то Кардано, будучи в полном здравии, убил себя, чтобы не фальсифицировать свой гороскоп. Спрашивается, гороскоп Кардано содержал предсказание или провокацию? Тот факт, что такой вопрос возникает, — сигнал о существенно гуманитарном характере прогноза. Предсказания в естественных науках заведомо не носят характера провокаций. Все дело в том, что гуманитарные прогнозы, в отличие от естественнонаучных, относятся к той реальности, которая частично подвержена влиянию деятельности людей (поэтому провокации могут удаваться), а направление этой деятельности мотивируется, в свою очередь, картинами, рисуемыми нашими же прогнозами (поэтому провокации могут возникать).

Владимира Александровича Смирнова интересовали доги- ко-методологические проблемы социально-гуманитарного знания. И в этой области у него было много продумано, выявлены подлежащие исследованию вопросы, выработана определенная система взглядов. Я полагаю, что проделанная в этом направлении Владимиром Александровичем работа заслуживает внимания и изучения, ибо он «копал» глубоко и в тех местах, откуда могло произрасти новое знание

Традиционная теория познания, следовавшая в своем развитии и функционировании образцам и критериям наиболее развитых естественных наук, в первую очередь физики, по существу, не вводила время, темпоральность в свой понятийный аппарат в эксплицитной форме. Время, историчность, прошлое, настоящее, будущее были объектом изучения в конкретных областях познания, но концептуальная гносеология отвлекалась от них и такой уровень абстракции, по крайней мере отвлечение от историзма, рассматривался необходимым для теории познания, изучающей объективно истинное, всеобщее и необходимое знание. Соответственно, рассмотрение чувственного и логического познания, категорий субъекта и объекта, природы истины и других проблем осуществлялось в теории познания, как правило, без учета времени. Это означало, что от всех временных признаков, свойств, определяемых временем, отвлекались, «очищая» познание еще со времен Декарта от всех изменяющихся, релятивных моментов. Изменение познания во времени рассматривали за пределами собственно теории познания, преимущественно в истории науки, истории философии или в антропологических исследованиях. Даже фундаментальные подходы к проблеме времени у Аристотеля и Канта не были оценены и не оставили существенного следа в традиционной гносеологии