Сегодня теме религиозного модернизма уделяется серьезное внимание не только применительно к христианской традиции, но и к другим вероучениям, в частности, к исламу. При рассмотрении исламской традиции выстраивается некая линия, в которой первотолчок реформирования задан самим Пророком Мухаммадом, далее идет основательное постоянное следование Корану и Сунне со стороны мусульман, сопровождающееся непрерывным тадждидом (обновлением) с недопущением запрещенных новшеств и появлением в последнее время модернистско-политической линии ислама. Этот сюжет реформирования в исламской традиции в сравнении с религиозно-философским пониманием христианских мыслительных движений отличается очевидной спецификой. Прежде всего, она в мусульманской отсылке к вечности ислама и искажениям его иудаизмом и христианством.

Цель статьи — поместить сюжет «Реформация и революция» в общеисламский методологический и терминологический контекст. То, что обычно называют реформацией применительно к исламу — это некие процессы, если можно так сказать, построения модернистской теологии и актуализации отношений ислама и модерна в традиционной мусульманской мысли, религиозное и религиозно-правовое объяснение того нового типа общества, с которым мусульмане сталкиваются, оказываясь в орбите европейских колониальных империй. Называя этот процесс «реформацией», в нем часто ищут типологическое сходство с Реформацией христианской. Насколько такая характеристика процессов, протекающих в исламском обществе в новое и новейшее время продуктивна в научно-аналитическом отношении, либо же она является лишь публицистической метафорой?

Если под реанимацией понимается возвращение жизни, то реформация, можно полагать, означает возвращение формы. Вопрос в том, какой формы и формы чего? А если говорить о мышлении, как наиболее существенной характеристике сознания, то какого формата мышления? Полагаю, что главное в этих вопросах — осознание того, что в центре Вселенной бьется сердце Иисуса Христа, Сына Божьего, чрез которого Бог и «веки сотворил» и которому «дана всякая власть на небе и на земле». Власть эта — не власть силы, насилия, борьбы, разрушения или революции. Это — власть любви и свободы, власть сердца любящего и сострадающего, это нежный гром… Он зовет к возвращению в Отчий дом и озабочен успешностью этого пути…