С приходом в Белый дом Барака Обамы начали много говорить о том, что мир стал многополярным. Это очередное клише. Точно таким же клише при Джордже Буше-младшем было утверждение, что мир монополярен. Аналитики бездумно повторяют слова, которыми репрезентируют себя главы американских администраций. Но отражают ли эти слова процессы, происходящие в мире? Десять лет назад Америка, казалось, не знала предела собственной силы и меры своих амбиций. Воюя в Афганистане, она решилась на новую большую войну в Ираке. Впрочем, тогда Америка еще не предполагала, что война будет большой и затяжной. Теперь Америка, вроде бы, готова воевать только с разрешения Совбеза ООН. Но значит ли это, что произошло качественное изменение в ее политике? Скорее произошла смена задач. Мы продолжаем по инерции судить о политике Америки по ее действиям на Ближнем Востоке, между тем основное поле действия американцев сегодня – азиатскотихоокеанский регион (АТР).

Стамбул раздавят, но не таков Арзрум» – эту формулу Александра Пушкина, оказавшуюся пророческой для судьбы Османской империи в целом, я попытался применить и для понимания современных событий в исламском мире после «арабской весны» (в статье «Византийский нарратив» – в четвертом номере этого же альманаха за прошлый год). Теперь же, размышляя о «турецкой весне», мне вдруг очень захотелось ошибиться – хотя бы даже и вместе с самим Пушкиным! И я теперь абсолютно уверен, что нынешняя «оборона Стамбула» – независимо от ее конечного исхода и последствий – может рассматриваться как историческое искупление падения города, называемого некогда Константинополем. Неслучайно оборона эта началась в мае 2013-го – ровно через 560 лет после его предыдущего взятия в мае 1453-го.

Региональные изменения, происходящие на севере Аравийского полуострова, являются решающим этапом процесса преобразований, затрагивающих весь арабский регион и напрямую влияющих на безопасность стран Совета сотрудни - чес тва арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Поэтому нынешняя фаза конфликта и региональных изменений испытывает на себе различного рода внешние влияния, способные решающим образом воздействовать на эти процессы. Налицо ситуация, в которой взаимодействуют собственно воля народа, международные интересы и региональные амбиции – особенно после того, как международные силы не смогли взять под контроль преобразования ни в Египте, ни в Тунисе, где события развивались по собственному сценарию. Исключение составила только Ливия.