Статья посвящена вопросам визуализации крепостных и рабов в советском и российском кинематографе. В центре внимания — визуальные коды угнетения и протеста и узнаваемые символические образы крепостного права: покорной крестьянской толпы в раннем советском кинематографе, тихого протеста обиженного крестьянина и выразительного протеста крепостной актрисы в советском кинематографе, идилли­ческих крестьян в позднем советском и постсоветском кинематографе. Рабство, в советском кинематографе вытесненное в историческое прошлое, в современном российском кинема­тографе переживается как актуальное настоящее. Образ раба в фильмах многолик, эпизодичен и пока еще далек от оформленности.

В статье рассматривается проблема господства и подчинения в том специфическом освещении, которое она получила в фильмах о сталинизме и его последствиях, снятых главным образом на студии «Ленфильм», в 1980-е годы пережив­шей период творческого расцвета. Исследуемые образ­цы работы с тоталитарным опытом свидетельствуют не только о следовании конъюнкту­ре, но и о систематических попытках преодолеть затвердевшие границы советского кинематографического языка, в том числе поставить вопрос о работе механизма памяти и забвения в постсоветской культуре.

Едва ли не единственным известным в России современным писателем-афроамериканцем, пишущим о рабстве, является Тони Моррисон, удостоенная Нобе­левской премии за роман «Возлюбленная» (1987, рус. пер. 1994).