Библиотека » Портреты » Шариф Шукуров
А как вам нравится еще одна максима Энди Уорхола: «I am a machine, I am nothing»?
В сказанное можно поверить, как это сделал Жан Бодрийар: «Уорхол – это машина. Поистине, механическая метаморфоза – это он»[1]. Ситуация, обрисованная французским философом, не столь однозначна, как мы увидим, слова художника располагают значительной глубиной смысла.
Той глубиной, о которой сам художник сказал так: «I am a deeply superficial person». Как мы увидим, наречие deeply пояснит нам антропологическое событие Уорхола много отчетливее и адекватно, нежели прилагательное superficial.
Логичен вопрос, зачем Энди Уорхол изображал мотоциклы, легковые и большегрузные машины и одновременно разрисовал реальные гоночные машины? Наш вопрос правомочен, ибо речь идет о выдвижении и осуществлении идеи:
«Любая идея должна обязательно быть осуществленной. Я и пытаюсь осуществлять все новые и новые идеи, и всегда действовать в этом ключе»[2].
Вот почему нельзя, никак нельзя думать об автоматизме восприятия вещей Энди Уорхола, его стратегия восприятия вещи состояла в другом –
- восприятие Уорхола основывается не на «осмыслении чего-либо» (thinking of anything), а на поисках идеи вещи – художник настаивал на этой позиции[3].
- а потому мы не найдем в вещах Энди Уорхола того или иного значения, зато у вещей художника есть смысл, почти недосягаемый смысл, имя которому nothing.
- nothing – это ничто, не-бытие, а потому нельзя думать, что машина есть Энди Уорхол, нет, Энди Уорхол – машина. Неустранимое антропологическое событие.
Совершенно очевидно, что Уорхол создал новую субъектность, новую идею и новую вещь, абсолютную вещь, вещностью которой является субстанция, таящаяся в ничто (nothing) –
- императивную вещь -
- Deus ex machina – “I was looking for something that was the essence of nothing, and the soup can was it”. Даже в банке супа таится суть nothing, как любая вещь всегда обладает своей вещественностью.
Субстанция также вещь (Лейбниц) и «вещь мыслящая» (res cogitans) (Декарт), можно, следовательно, думать, что Уорхол создает не просто поверхность (как он обычно говорил о себе и о своих вещах), а удвоенную вещь, состоящую из nothing и essence, -
- две вещи в одной упаковке.
Для Энди Уорхола первично видение, вторично осмысление зримого:
«Мой инстинкт говорит мне о картинах следующее: «Если ты не думаешь о ней, это правильно». Однако, как только ты приступаешь к размышлениям об этом, это плохо. Чем чаще ты принимаешь решения, тем чаще ты попадаешь впросак».
Пластичность превыше всего:
« I love plastic. I want to be plastic»
Художник пренебрегал Логосферой, много дороже для него оставалась пластика Иконосферы. Антропологическое Событие американского художника было иконичным.
- Анди Уорхол мог бы сказать: «Я люблю иконичность, я - иконичен». Зря Бодрийар (и не только он) говорил об объектах-фетишах во всем творчестве Уорхола, он без сомнений, иконичен. Фетиш во многом логоцентричен – о нем размышляют, в него слепо веруют. Художник, как мы знаем, не любил размышлений.
- машина, будь она нарисованной или реально-разрисованной, из механистичной, несмотря на все заверения художника[4], становится поистине иконичной. Какова же глубина иконичности вещей Энди Уорхола?
Вот один из возможных ответов самого художника на вопрос, почему он разрисовывает гоночные машины: «Я хотел проиллюстрировать скорость. Когда машина действительно быстро едет, все линии и цвета смазаны».
Олицетворением чистой скорости является изображение мотоцикла без седока. Направление в бесконечность, а Уорхола[5] называли «агентом бесконечности»[6]. Скорость и бесконечная линия движения: уводящая в никуда и в Никуда, вот идеал художника.
- а катастрофу, крушение мвшины не надо расценивать как крушение надежд, как символ разрушения. Машина окончательно растворяется в ничто, в том, что составляет ее суть, ее истинную Реальность
– переход в пространство иной вещественности, иной субстанции
- итак, идеей Энди Ворхела была сила чистой скорости, скорость как таковая, а воплощением этой скорости были машины и мотоциклы. Он был истинным американцем, не скорость ли является одним из кредо каждого американца.
ll& Veptq Warhol
[1] Jean Baudrillard, The Perfect Crime. Translated by Chris Turner. Verso, London - New York, P. 77. Еще в одной книге о современном искусстве Бодрийар одну главу посвящает Уорхолу: Jean Baudrillard, The Conspiracy of Art. Manifestos, Interviews, Essays. Translated by Ames Hodges. Semiotext(e), Columbia University, New York, 2005. См. также: Логос. Теория машин / Машины теории. М., 2010; и особенно в фундаментальной работе: В. Подорога, Homo ex machina. Авангард и его машины. Эстетика новой формы. Об Энди Уорхоле и Йозефе Бойсе см.: T. de Duve, R. Krauss, Andy Warhol, The Machine Perfected // October, 48, 1989.
[2] См. в интервью художника, которое он дал одному из основных исследователей его творчества: Benjamin H.D. Buchloh, An Interview with Andy Warhol // Andy Warhol, edited by Annette Michelson. Massachusetts Institute of Technology, 2001, P. 123.
[3] Buchloh, An Interview P. 120.
[4] «Вещи, которые я хочу показать, механистичны. С машинами меньше сложностей. Я хотел бы быть машиной, а вы?»
[5] О скорости машины писал и Малевич: Малевич К. Собрание сочинений в пяти томах, т 1. Статьи, манифесты, теоретические сочинения и другие работы. 1913-1929. М., Гилея, 1995, С. 174. См. об этом: Подорога, Homo ex machina, С. 31.
[6] Pamela M. Lee, Chronophobia : on time in the art of the 1960s. Именно по этой причине утверждение о том, что «машина существует только в актуальном времени» недостаточно (Подорога, Homo ex machina, С. 25). О религиозном искусстве Энди Уорхола: J.D. Dillenberger, The Religious Art of Andy Warhol, Continuum, New York, 1998.