В мире, на Земле, на нашей планете идет глобальная гражданская война. Те процессы, что прежде протекали в границах отдельных государств, сегодня перенеслись на территорию всего земного шара. К чему эта война приведет, кто победит и каково будет последующее мироустройство, никому в точности знать не дано.
В каком-то смысле нынешний мировой конфликт повторяет то, что происходило в России в начале ХХ века, естественно, с поправкой на то, что новые коммуникативные возможности позволили втянуть в борьбу весь земной шар, населенный еще более разнообразно, чем Российская империя.
Борьба идет даже не за мировое господство, а за само мировое устройство. Втянуты в эту борьбу люди всего мира, и все они считают себя вправе распоряжаться всем. В общем, это мировая гражданская война, и участвуют в ней граждане мира. Другое дело, что организация этой борьбы очень сложная. Одни действуют через свои государства, другие через мировые религиозные сообщества, третьи – через сетевые организации, четвертые – через транснациональные корпорации, пятые – через профсоюзы, шестые - … Нет смысла все перечислять, да и невозможно это.
И перед всеми, в том числе и перед нами, перед нашей страной стоит нелегкий выбор: присоединиться ли к кому-нибудь в этой борьбе? Замереть в стороне, ожидая пока ситуация проясниться? Или же вовсе открыть свой собственный фронт борьбы? А перед тем, как сделать этот выбор, нужно бы еще разобраться в том, кто мы сами такие и чего хотим, если, конечно, это самое «мы» вообще есть?
О разговорах в последнее время
О чем, в сущности, идет дискуссия в последнее время? На мой взгляд, прежде всего о том, что за страну, собственно, мы строим и куда эта самая страна и весь остальной мир движутся.
Предположения, естественно, самые разные, хотя, замечу, если присмотреться, все они явно или неявно исходят из того, что мы живем в период если не глобальной войны, то хаотического насилия. Одни считают, что в России созидают империю. А эта империя, в свою очередь, принесет мировую справедливость и свет всем народам. Некий писатель аж дописался до того, что на острове (так!) Афон тихий старец из числа кагэбэшно-ракетных генералов, выглядывая чуть ли не из окна (!) пещеры на лазоревые воды Средиземного моря, провидчески шепчет о мировом господстве россиян, после естественно, завершения мирового переустройства.
Других пугает ими самими придуманный мировой халифат, власти которого старательно гоняют христиан по катакомбам. Забавно, но в одной из версий такого рода пророчеств, в то время как Франция стонет под пятой (она же чадра) мусульманских фанатиков, тихая Россия, сохранившая свою православную сущность, засылает ловких шпионов из числа выживших сербов для организации христианских мятежей и терактов в страдающей Европе. Еще один художник слова удивил нас пародией на фантазийные романы нынешней поры и написал утопию (она же – антиутопия) о том, что в недалеком будущем Россия превратится в нечто вроде феодально-разбойничего княжества на границе Китая. Впрочем, не только наши авторы грезят о противоестественной связи опричника Емели с подьячим китайцем на венесуэльско-финской таможне.
Не менее, а то и более гремучие смеси создают и авторы из всяких иных стран. И что там всякие писатели с их столкновениями цивилизаций. Солидные организации распространяют доклады о мировых халифатах, о террористическом хаосе, о грядущей нестабильности, о том, как куется мировой заговор против Западной Европы и США, причем в этом заговоре участвует невероятный набор стран и организаций– от Алжира до России, от Китая до Ирана, от Боливии до Индонезии, от террористического подполья до сообществ владельцев караван-сараев в пустыне Сахаре.
Но при всем разнообразии этих прогнозов, все они мрачные, безнадежные и упаднические, в лучшем случае, холодно-печальные, как мечтания пожилого климактерика о жизни с безмолвными и бесстрастными женщинами.
Конечно, можно возразить, а когда люди делали иные прогнозы? Всякого рода самозапугивание в природечеловека. Нет же более простого способа произвести впечатление на окружающих, чем сказать, сделав страшное лицо: все, через час вы все умрете. И ровно на час можно стать героем любой компании. Примеров подобного рода поведения, основанного на присущем большинству страхе смерти, несть числа. Но все же, более или менее целостные картины будущего, рисуемого и учеными, и писателями уж больно серые и безрадостные.
И эти обобщенные и печальные ландшафты резко контрастируют с тем, что происходит на ином, более приземленном уровне. Там, во всяком случае, кое-где, напротив, царит своего рода эйфория: новые технологии просто-напросто завораживают. Торговля и потребление в интернете, цифровые технологии, космическая связь, новые типы двигателей и возможности перехода на неорганические виды топлива, все это и многое другое создают прямо альтернативную картину мира, в которой все не просто хорошо, а очень хорошо. И понятно, что такое противоречие наводит на одну-единственную мысль: по всей видимости, у нас, в рамках той цивилизации, к которой мы принадлежим нет достаточного словесного аппарата для того, чтобы понять и осмыслить то, что с нами происходит. Отсюда и раскол: грусть от непонимания, приводящая к унынию и диковатое, малоосмысленное возбуждение от новых возможностей.
Но очередные эсхатологические предчувствия и гальваническая экзальтация друг друга стоят. Они просто симптомы перемен и страха и надежд, связанных с ними. Во время гражданской войны всегда так: дикая смесь казней и экстатического веселья под стук пулемета.
Прогнозы
Тем не менее, задача понять мировой проект существует, отвечать на вопрос, что нас ждет, надо. Чем и когда завершится текущая фаза этой войны, пока еще довольно вялой? Ждет ли нас обострение, или же, наоборот, будет достигнуто какое-то перемирие, какой-то компромисс? Превратится ли нынешняя мировая гражданская война в некоторую следующую глобальную войну с иным счетом жертв, и кто в ней, если она начнется, будет участвовать? И будет ли, к примеру, мир в будущем более сплочен и гармоничен, или нет? Да еще, в какой конфигурации? Приведет ли глобализация к постепенному стиранию границ и возникновению мирового общества и государства, пресловутого мирового правительства? И вообще, как человечество будет решать и обсуждать общие проблемы, которых очень много? Будет ли продолжаться технический прогресс, рост коммуникативных возможностей, постепенное повышение уровня жизни? Или же вскоре начнется деградация? В каком виде будет существовать Россия? Какую роль мы, жители России, наша страна, как таковая, будем играть в мире? Каков будет вклад нашей элиты? И эта далеко не все вопросы, которые стоило бы задать себе самим. Но и на эти понятного ответа нет. Мы ни в чем не можем быть уверены. Хотя обо всем можем более или менее компетентно судить и строить более или менее вероятностные прогнозы.
Конечно, здесь стоит оговорить, что есть, по меньшей мере, две модели самого рассуждения на эту тему. Согласно первой модели, существует некоторый закон, который, тем или иным способом, приведет нас, то есть человечество, к неизбежному результату. В точности, что это за закон, да и что это за результат нам знать, по крайней мере, пока, не дано. Различные религии, конечно, дают ответ, но и они не готовы раскрыть нам сроки, к примеру, Страшного суда. К тому же детали существенны, а они неопределенны. Что, например, произойдет с миром, когда все люди смогут, если следовать буддизму, прервать цепь бессмысленных возрождений?
Так или иначе, но с точки зрения социально-философского прогнозирования, мы не в состоянии дать ответ на вопрос, что нас ждет, поскольку не знаем этого самого закона, которому подчинены. Справедливости ради, отмечу, что многие психологи и философы, так или иначе, формулируют эти законы, но примеров сколь-нибудь длительных и сколь-нибудь верных прогнозов практически нет. Хотя, к примеру, покойный Александр Зиновьев утверждал, что социальные законы существуют, что они просты, что даже идиот в состоянии их осознать и пользоваться ими, чему свидетельство состояние общества и способность людей оперировать в нем. Правда, с точки зрения Зиновьева, законы эти примерно сводятся к тому, что человек человеку волк, или лагерному правилу, сформулированному Варламом Шаламовым, «умри ты сегодня, а я завтра». При всей привлекательной простоте и строгости подобного понимания человеческой природы, это мало прибавляет нам в понимании будущего.
Если же верить второй модели прогнозирования, то, в целом, будущее более или менее моделируется и является следствием различных действий, часть из которых может быть вполне рациональна и направлена на достижение желаемой цели, часть же, явившихся следствием поступков иных, неконтролируемых субъектов, может быть учтена как своего рода внешние условия. Такой способ прогнозирования довольно распространен. Все бизнес-планы, все военные кампании, все спортивные достижения планируются именно так. Средняя эффективность никак не выше 50% - ясно, что победитель всегда один, а проигравших – не менее одного, и то в случае двусторонней войны.
Тем не менее, прогнозы второго рода распространены, популярны и используются. Они много раз оказывались полезными, а в некоторых случаях сыграли ключевую роль в выборе стратегии. Например, всем известные прогнозы Мальтуса или Римского клуба заставили многих влиятельных деятелей пересмотреть планы развития, сосредоточить усилия на развитии новых технологий в сельском хозяйстве, энергетике, других отраслях.
Кстати, в пользу подобного рода прогнозов каждый из нас может сказать немало. Мы же, в конце концов, планируем нашу жизнь, строим дома, берем кредиты и так далее и тому подобное. Конечно, человек предполагает, а Господь располагает, но все же Господь милостив и дозволяет нам в разумных пределах разбираться в своей жизни.
Правда, здесь надо сделать одну существенную оговорку, эти прогнозы ограничены, как инструментальным знанием реальности, например, сведениями о средних скоростях самолетов с пассажирами, так и осознаниями целей – чем яснее и определеннее цель, тем проще сказать, что нужно сделать для ее достижения и каковы шансы на успех. К примеру, если кто-либо решит уничтожить человечество, то он может вполне таки рационально построить стратегию действия, подсчитать необходимый ресурс, оценить вероятность успеха, в зависимости от того, по какому из возможных сценариев будет реализовываться его план. Впрочем, я надеюсь, что всех тех, кто подобное затевает, удастся остановить, как это удавалось прежде, правда, хорошо бы, чтобы и у нас был план противодействия подобным затеям.
Возвращаясь же к нашей основной теме – к возможному будущему мира и роли России в нем, замечу, что при упомянутой мной слабости прогнозов, принципиальной невозможности точно предсказать то, что будет, остается одно – выяснить те ценности, на которые мы опираемся и подумать о том, каким, наиболее удобным и эффективным способом, их можно достигнуть. Естественно, отдавая себе отчет в вероятностной природе любого предположения о перспективах.
Мы и мир: как управлять
Итак, мы предположили, что ключевым для понимания происходящего в мире является понятие гражданской войны, то есть вовлеченности огромного количества людей и различных институтов, вплоть до отдельных государств, в борьбу, в том числе и насильственную, за переустройство мира. Понятно, что спорных позиций несколько. Один из пунктов спора – как должен управляться наш мир, насколько централизованно должно быть это управление, какие права остаются у отдельных государств, международных институтов и так далее. Другой камень преткновения – культура, права человека, разнообразие мира. Третий, и может быть главный спор, а что есть деньги и капитал сегодня, и кто имеет право товар: владелец торговой марки или производитель.
В 2004 году Валерий Зорькин, написал статью «Апология Вестфальской системы».
«Вестфальскую систему атакуют по двум направлениям. Во-первых, права человека и права нации на самоопределение противопоставляются принципам государственного суверенитета и территориальной целостности. Во-вторых, национальные государства упрекают в неспособности обеспечить эффективное управление в условиях глобализации».
Что ж, прав глава Конституционного суда. Но ведь атакуют Вестфальскую систему потому, что она, быть может, не работает. Для начала вспомним, что Вестфальская система, как ни странно, отразила завершение фазы глобальной, по тогдашним меркам войны. В ней участвовала почти вся Европа, потери были чудовищны, но в результате возникло равновесие сил, которое эта самая система и зафиксировала. Но были и особенности, которые не позволяют вполне применить эту систему сегодня. Более того, если в результате нынешней мировой гражданской войны мир не погибнет, то родится относительно новая система, как раз не Вестфальская. И вот почему.
Вспомним, что эта система возникла тогда, когда большинство глав государств были монархами. А также вспомним и то, что суверенность есть своего рода синоним субъектности, относительной полноты и свободы выраженности этой субъектности. А последняя, все-таки, в основном, есть воля. Собственно, проявления воли и создают субъектность. Таким образом, во времена Вестфальской системы, суверенность определялась простой волей государя. А от граждан же требовалась лояльность. Конечно, любой монарх заботился о подданных, думал о процветании государства, надежности войска, о финансах и так далее. Власть любого государя была так или иначе ограничена. Тот же Фридрих Великий, - хрестоматийный пример, - был ответчиком в суде по иску крестьянина. Но все же, ни о какой представительной демократии речь не шла. Носителем субъектности был государь, в лучшем случае аристократия. Прочие люди могли, конечно, восстать и свергнуть государя или каких-либо там князей и нобилей, но дело это не меняло: в формировании субъектности своего государства они участие принимали пассивно.
В наше же время, и это является юридически установленным фактором, субъектность, она же суверенность страны возникает в результате действий народа. Именно народ, граждане, все вместе, наделенные индивидуальной волей и чувством принадлежности к своей стране и формируют суверенность государства, создают его субъект, соглашаясь с определенными правилами выражения своей воли: выборами, разделением властей, равенством перед законом, независимым и справедливым судом. И так далее.
И, кстати, вопрос: а не пора задуматься о том, что субъектность всего мира, всего человечества формировалась подобным же образом. Если говорить о МГВ (мировой гражданской войне), то одна из целей этой войны может оказаться как раз и установления порядка формирования субъектности и даже суверенности Земли: не ровен час инопланетяне заглянут. Впрочем, хлопот хватает и без них.
Итак, где же все-таки формируется воля суверена, и кто этот суверен? Получается, что в современном мире субъектность государства, общества возникает в результате определенных, по преимуществу демократических процедур. И, кстати, известная цитата Черчилля о том, что демократия ужасна, но это лучшее из того, что есть, как раз и связана с формированием субъектности, с тем, что складывание коллективной воли даже в случае классических демократических процедур происходит не самым совершенным образом.
Но проблема не в этом, увы. Это-то просто. Сложность и драма Вестфальской системы в том, что в современном слове «суверенитет», - в отличие от времен Вестфальской системы, - скрыто самое настоящее противоречие между единичностью и концентрированностью воли суверена, как замысла; и множественностью, фрагментированностью участников процесса выработки этого самого суверенитета. И именно эта проблема одна из ключевых в той драме, что переживает весь современный мир.
Чем больше коммуникаций, чем больше взаимодействия, чем совершеннее технологии, тем яснее становится принципиальная фрагментированность мира, его обязательное разнообразие. Более того, предел этому процессу – только лишь каждый отдельный человек, поскольку, как заметил философ, индивидуальность - родовое свойство человека. По мере осознания разнообразия мира встает вопрос: а что с этим делать? Многие, прежде всего лидеры некоторых исламских стран, но не только они, стремятся к сокращению этого разнообразия, к унификации для простоты управления, для возвращения к тем временам, когда суверен (государь) мог почти что единолично принимать решения.
Вместе с тем, пока нет возможности перейти к самоуправляемому миру, это совершенно ясно. Наоборот, сохранение государств, особенно демократических, свободолюбивых государств, оказывается важной задачей. Сказанное касается и России, которая, если она хочет найти свое место в мировой схватке и обрести современный и настоящий суверенитет, должна добиться, чтобы российский народ, российская нация, то есть носитель суверенитета, отличался известной сплоченностью, готовностью и способностью вести диалог-полилог, в котором бы воля находила бы себя, осознавала бы себя. Этот диалог должен идти внутри народа, между его членами.
То есть, для формирования суверенитета сегодня крайне важна идентичность. А она, эта идентичность, формируется в тех типах коммуникации, в которых участвует человек. Современные типы коммуникации предполагают безграничность, быстроту, избирательность и всеобщность одновременно. И это противоречит идее замкнутого общества, четко ограниченного государства. В то же время, широта коммуникации заставляет людей острее осознавать свою идентичность, принадлежность какому-либо обществу. И, в целом, это сильно меняет природу современной суверенности, делая государства
промежуточным, относительно временным способом самоорганизации людей в современном мире. Государство пока нужно. Но принадлежность к человечеству важнее.
Вспомним хотя бы, что мировые религии оказались классическим примером глобализма, преодоления всех и всяческих границ. Но, что характерно, преодоление этих границ вовсе не вело к стиранию различий, к унификации людей. Наоборот, различия переместились на качественно иной уровень, если хотите, обрели человечность и гуманистичность. Разнообразие, не стоит забывать, основа красоты и счастья. Полагаю, что сегодняшние коммуникации, - а каковы коммуникации, таково и общество, - предлагают нам радикально новую конфигурацию суверенитета, которую трудно втиснуть в какую-либо упрощенную схему.
На самом деле, важно понять то, что суверенитет может существовать там и только там, где есть баланс, паритет суверенитетов. Суверенитет есть своего рода коллективная идентичность и готовность эту идентичность отстаивать, но ее никогда не будет там, где не найдется другая идентичность, где вообще не найдется другой, в разговоре, в котором идентичность обретет себя. В этом смысле, суверенитет можно толковать двояко.
Во-первых, – и это напоминание о Вестфальской системе – суверенитет может напоминать участие в концерте, способность сыграть свою партию. Все страны в той или иной степени суверенны, все страны в той или иной степени различны. И каждая исполняет свою партию в рамках отведенной ей роли. Понятно, что это предполагает и ноты, и дирижера, то есть довольно существенное ограничение суверенитета. Та же Вестфальская система, оставляя в покое (относительном) внутренние дела, говорила: всяк сверчок, знай свой шесток.
Во-вторых, есть иное представление, быть может, более современное. На первый взгляд, оно предполагает большее ограничение суверенитета, но на самом деле, все наоборот. Сравним, к примеру, концерт, исполнение того или иного музыкального произведения по нотам с джем-сейшеном. Во время него музыканты, с одной стороны, как бы подлаживаются друг к другу, но с другой – свободны в выборе тем и фактически пишут музыку каждый раз заново. Их объединяет общность темы и готовность к сотрудничеству, желание разделить ответственность за успех и внимание публики.
В идущей сейчас в мире борьбе во многом определяется, на что будет походить будущий мир – на концерт по нотам и под руководством строгого дирижера или же это будет джем-сейшен.
И это решение - какой тип суверенитета ближе, нужно принимать не только России, но и многим иным странам, поскольку, повторю, суверенитет возникает тогда, когда он в состоянии взаимодействовать с другими суверенитетами. Но в любом случае нужно иметь собственный суверенитет, то есть собственную субъектность. А для этого нужно иметь индивидуальность и идентичность. В этом сочетании суть проблемы.
И все же, сегодня проблема суверенитета одна из ключевых. Дело в том, повторю, участники нынешней МГВ разнородны, но часть из них – государства. В сущности, государства представляют собой отдельную партию, противостоящую всем остальным сторонам конфликта. В то же время, государства пока еще радикально эффективнее всех своих противников, потому так важно определить их природу.
Мы и мир: в каком обществе мы живем
Прежде всего, нужно отдавать себе отчет, что мировое общество существует. Конечно, оно существовало всегда, и люди знали, что они принадлежат к единому человеческому роду, мировые религии, еще раз повторю, принципиально подчеркивали и подчеркивают общность всех людей. Однако впервые мировое общество получило возможность осознать само себе, наладить связи между людьми.
Новые технологии, прежде всего в сфере транспорта, связи и обработки информации сделали то, что прежде было невозможно: мир действительно стал напоминать глобальную деревню, о которой в свое время писал Мак-Люэн. Он, правда, полагал, что телевидение и радио превращают мир в мировую деревню, но остается только пожалеть, что он не дожил до интернета и новых информационных технологий. Пятнадцать лет существования Сети радикально преобразили мир.
По мнению Мак-Люэна, тип коммуникаций определяет характер общества, создает основу власти. Поступки людей зависят от того, что они знают о себе и о мире, власти всегда предпочитают манипулировать сознанием, что, как правило, эффективнее насилия. И в течение последних двух с лишним столетий сначала газеты и журналы, затем радио и телевидение были основой информационной коммуникации в обществе. За их свободу боролись, профессия журналиста – в свободных СМИ – стала считаться почетной, ее воспевали в кино и в книгах. Многочисленные общественные организации придумывали сложнейшие процедуры, дабы отделить факт от комментария, а редакцию - от владельцев.
Вместе с тем, мы хорошо знаем, что нет политики, нет политиков без присутствия в медийном пространстве, что только то, о чем рассказали по телевидению, - существует. Митинги, революции и теракты совершаются так, чтобы успеть к вечернему выпуску новостей. Характерно, что это приводит и к тому, что уменьшается значение программных заявлений, теоеретических рассуждений. Фактически главный месседж – сам политик, его лицо, его речь. Телевидение, как и писал Мак-Люэн, вернуло нас в пространство устного слова, шутки, клеветы, слухов и сплетен. В каком-то смысле, в архаические времена.
Одновременно, по мнению Мануэля Косталеса, в сегодняшнем мире появилась тенденция к сокращению независимости СМИ. Он отмечает усиление того, что можно назвать воинствующей, идеологической журналистикой. Кроме того, он же отмечает ослабление независимости журналистов от работодателей. То есть, получается, что рост разнообразия СМИ сопровождается сокращением традиционной журналистской свободы и все большим превращением СМИ в информационно-развлекательный сервис.
Все это, в конечном счете, приводит к кризису легитимности власти, к тому, что граждане, как ни странно, отчуждаются от власти и страдают оттого, что они не могут так же, как политики, участвовать в жизни общества, действовать в медиапространстве. Зритель похож на бедного ребенка, который подглядывает за праздником богатых и знаменитых сквозь щелку в заборе.
Достигнутый результат, упомянутый кризис легитимности, да и весь предыдущий опыт показал, что возможности СМИ не безграничны. Аудитория часто активна, она не только объект. И с помощью интернета людям удалось фактически создать новую систему медиа. Каждый может, если захочет, создать свое собственное средство массовой информации. Упомянутый Косталес называет их индивидуальными массмедиа. Фактически перед нами массовая индивидуальная коммуникация. Она позволяет гражданам действовать активно и независимо. То там, то тут возникают автономные коммуникационные сети, уличное телевидение, сотни и тысячи СМИ, оперирующих в сети.
«В то время как официальная и напыщенная демократия находится в глубоком кризисе, а граждане все меньше доверяют демократическим институтам, с бурным ростом индивидуальной коммуникации на наших глазах происходит строительство новых политических форм. Пока еще рано говорить, к чему это может привести, но в одном можно быть уверенным: исход битвы будет решен в коммуникационном пространстве и при использовании всего многообразия новоявленных технических средств. И эта битва – самая древняя в истории человечества; ставкой в ней всегда было освобождение наших умов». (Мануэль Косталес. Le Monde Diplomatique. Авугст 2006).
Замечу, что это хорошо понимают и представители традиционных СМИ. На ежегодной сессии Европейского вещательного союза было подчеркнуто, что возникает новое общество, что его так называемая фрагментированность является, в общем-то, формой его организации.
Развитие новых видов коммуникации является весьма важным фактором идущей сейчас МГВ. К примеру, действия молодежных групп во время массовых беспорядков во Франции в 2005 году были хорошо скоординированы именно с помощью всякого рода СМС-сообщений, сайтов, чатов и тому подобного. А поражения Аснара на выборах в Испании стало во многом следствием огромной демонстрации, что была созвана за несколько часов при помощи той же Сети и мобильной телефонии. Примеров этому много, другое дело, не падут ли эти высокие технологии жертвой войны, точнее, стремления властей ряда стран прекратить спонтанную активность?
Впрочем, интернет не только связь, это уже и вполне материальный рынок. Причем, речь идет уже не о заказе товаров, а о создании реального рынка интеллектуального товара.
Вот, например, Пьер Лазули пишет о феномене так называемой дешевизны интернета. Объясняя нам причину и истоки этого, он вспоминает историю с шахматным автоматом. В 1796 году Вольфганг фон Кемпелен показывал всем шахматный автомат – куклу турка в тюрбане, сидящую в большом буфете. Кукла играла неплохо, у многих выигрывала. Так вот, потом выяснилось, что кукла играла естественно не сама – настоящий шахматист прятался в буфете.
Спустя 200 лет Amazon.com воссоздал этого самого турка. Фактически, интернет стал своего рода рынком, на котором одни заказывают другим услуги, которые фактически получаются куда дешевле, чем на ином рынке. Переводчики, составители всякого рода справок, докладов, рефератов и тому подобного предлагаю свои услуги с помощью множества сайтов. Границы, место работы и многое другое не имеет значение, электронные платежи проходят уже практически всюду. По мнению некоторых экспертов, уже сотни тысяч китайцев, например, оказывают услуги за относительные копейки в интернете, который в сфере
интеллектуальной деятельности создал поистине мировой рынок.
Мировое общество самоорганизуется с помощью Сети. Интернет позволил людям воссоздать почти все необходимые гуманитарные институты новым, куда более свободным способом. Обратим внимание только на несколько самых популярных сайтов (по мнению газеты The Independent)
1. eBay.com
Основатель: Пьер Омидьяр, 1995, США.
Пользователи: 168 млн.
Что это? Сайт покупок и аукционов.
На eBay нельзя купить фейерверки, машинки для франкирования (нанесения знака почтовой оплаты) корреспонденции, животных и отмычки. Почти все остальное можно: бакенбарды, дома, использованное нижнее белье и пустые упаковки от конфет.
2. wikipedia.com
Основатель: Джимми Уэйлс, 2001, США.
Пользователи: 912 тысяч посетителей в день.
Что это? Онлайновая энциклопедия.
Wikipedia – это бесплатная онлайновая энциклопедия, которую отличает от ее предшественниц одно фундаментальное качество: каждый может ее прочитать и отредактировать. Если вам есть что добавить – начиная от педантичного уточнения и заканчивая полным составлением статьи на тему по собственному выбору – Wikipedia предоставит вам такую возможность. Здесь можно найти все: как лучше делать стекло и как используются салфетки в ходе космических исследований. А если чего-то не найдется, пользователь можете взять дело в свои руки.
3. napster.com
Основатель: Шон Фэннинг, 1999, США.
Пользователи: 500 тысяч платных подписчиков.
Что это? Сайт обмена файлами.
Шон Фэннинг создал Napster в 1999 году в качестве бесплатного сайта для обмена музыкальными файлами между студентами. Разумеется, это было совершенно незаконно, и его не замедлили прищучить жадные представители музыкального мейнстрима. Новый платный Napster так и не вернул себе первоначального шарма именно потому, что теперь все законно. Однако за краткий период своей славы он многое сделал, а именно популяризовал мнение, что бесплатный доступ к музыке в интернете ничуть не вредит исполнителям. Напротив, многим он помог сделать карьеру.
4. youtube.com
Основатели: Чед Херли, Стив Чен и Джод Карим, 2005, США.
Пользователи: 100 млн клипов просматриваются в день.
Что это? Сайт обмена видеофайлами.
Бывшие сотрудники PayPal открыли свой сайт в феврале 2005 года. Из места для обмена любительскими видео он быстро стал сайтом, где выкладываются давно забытые телепередачи, отрывки из фильмов и древние видеоклипы. Кроме того, он приобрел популярность среди режиссеров-любителей, готовых продемонстрировать свои таланты. Подросток Дэвид Лер снял MySpace: The Movie, который стал настолько популярным, что ему уже поступило несколько предложений от ведущих киностудий.
5. blogger.com
Основатель: Эван Уильямс, 1999, США.
Пользователи: 18,5 млн персональных пользователей.
Что это? Система размещения блогов (интернет-дневников).
Искусство блогинга – ведения в интернете дневников, теоретизирования, иронизирования, фантазирования по поводу собственной жизни развилось среди технического сообщества еще в девяностых годах, но тогда для этого требовалось завести и поддерживать собственный сайт. «Чайникам» это не грозило. Уильямс создал инструмент, облегчающий ведение интернет-дневников. Трудно переоценить значимость этой инновации. Это перевернуло всю систему массовой информации вверх тормашками.
6. friendsreunited.com
Основатели: Стив и Джули Пэнкхерст, 1999, Великобритания.
Пользователи: 15 млн.
Что это? Сайт поиска бывших одноклассников.
Во время своей беременности Джули Пэнкхерст была одержима идеей выяснить, чем занимались ее друзья детства после того, как закончили школу. Ее муж Стив, программист, вместе со своим деловым партнером обдумывали оригинальную идею для нового веб-сайта, и Джули предложила им создать сайт для решения ее текущей проблемы с поиском старых друзей. Ей пришлось их некоторое время уговаривать. «В конце концов, – вспоминает Стив, – я сделал сайт Friends Reunited, просто чтобы она успокоилась».
7. drudgereport.com
Основатель: Мэтт Драдж, 1994, США.
Пользователи: 8-10 млн просмотров страниц в день.
Что это? Информационный сайт.
Начавшись как почтовая рассылка сплетен в 1994 году, этот сайт стал самым могущественным источником информации в американской политике. Пользователи интернета в поисках животрепещущих новостей в первую очередь обращаются сюда.
Мэтт Драдж занимается мониторингом телепередач и интернета в поисках слухов и новостей, заголовки которых он размещает на своем сайте. По большей части это ссылки на привычные информационные сайты, хотя время от времени Драдж пишет сам. В 1998 году его сайт первым сообщил о скандале с Моникой Левински.
Мэтта Драджа называли «угрозой демократии» и «идиотом с модемом», а также «тем самым отважным, предприимчивым, свободным, заинтересованным в информации аутсайдером, который нам так нужен» (Камилла Палья). Его влиятельность в сфере американских СМИ бесспорна.
8. myspace.com
Основатели: Том Андерсон, Крис Девольф, 2003, США.
Пользователи: 100 млн.
Что это? Сайт социальных контактов.
Этот сайт, объединяющий качества других существующих на сегодняшний момент интернет-сообществ, таких как Friendster, Tribe.net и LiveJournal, содержащий также рекламные объявления и возможность составление расписания мероприятий, занимает четвертое место в мире по посещаемости.
9. amazon.com
Основатель: Джефф Безос, 1994, США.
Пользователи: Более 35 млн клиентов в 250 странах.
Что это? Интернет-магазин, специализирующийся преимущественно по продаже книг, CD и DVD.
Начиналось все непросто – первый офис фирмы находился в пригороде Сиэтла, столы были сделаны из старых дверей. Но скоро этот сайт стал одним из первых примеров чуда интернет-мира, и в 1999 году журнал Time назвал Безоса человеком года. Своим первенством Amazon обязан низким ценам и надежной репутации.
10. slashdot.org
Основатель: Роб Малда, 1997, США.
Пользователи: 5,5 млн в месяц.
Что это? Сайт и интернет-форум, посвященный новостям технологий.
Большую часть содержимого сайта пишут пользователи. Сообщение включает в себя короткий синопсис, ссылку на оригинальный текст и длинное обсуждение, которое может доходить до 10 тысяч комментариев в день. Slashdot был пионером пользовательского контента и повлиял на многие сайты, в том числе Google News, Guardian Unlimited и Wikipedia.
11. salon.com
Основатель: Дэвид Талбот, 1995, США.
Пользователи: От 2,5 до 3,5 млн персональных посетителей в месяц.
Что это? Интернет-журнал и медиа-компания.
Salon появился в результате забастовки. Когда в 1994 году на несколько недель закрылся San Francisco Examiner, несколько журналистов научились писать в HTML и попробовали себя в новой технологии. Опыт им понравился, и художественный директор Examiner Дэвид Талбот в итоге бросил работу и открыл собственную интернет-газету.
Несмотря на огромный успех у аудитории, Salon постоянно испытывал финансовые трудности. Пару раз он чуть не закрылся, однажды Талботу пришлось уволить жену, которая вела у него женскую страницу. Его спасла система подписки и рекламные прибыли. Теперь конкурентами Salon выступают крупные издания, такие как New York Times. Показав им, как надо работать, Талбот теперь старается отстоять свои позиции в борьбе с ними.
12. craigslist.org
Основатель: Крейг Ньюмарк, 1995, США.
Пользователи: 4 млрд просмотров в месяц.
Что это? Централизованная сеть урбанистических интернет-сообществ с бесплатными объявлениями и форумами.
Craigslist – один из обманчиво простых веб-сайтов во всемирной паутине. При этом он и один из самых могущественных. По большому счету это просто бесплатная доска объявлений, однако его невероятная популярность обеспечила ему могущество. Хотите снять жилье? Купить машину? Найти работу? Встретиться с кем-то, чтобы провести ночь? Craigslist на все найдет ответ. Бесплатно.
13. google.com
Основатели: Ларри Пейдж и Сергей Брин, 1998, США.
Пользователи: Миллиард запросов в день.
Что это? Поисковая система и медиа-корпорация.
Название этого сайта занесено в Оксфордский словарь английского языка. Он управляет крупнейшей поисковой системой в мире. Это самая быстро растущая компания за всю историю, и состояние каждого из ее основателей равняется 13 млрд долларов.
Метод поиска, разработанный Ларри Пейджем и Сергеем Брином, определил успех Goggle. Вместо того чтобы сортировать результаты по частоте упоминания заданного в поисковой строке слова на странице, система ранжирует результаты по частоте упоминания этих сайтов другими сайтами.
Из этой простой основы развилась гигантская империя, включающая в себя электронную почту (Gmail), новости (Google News), сравнение цен (Froogle), картографию (Google Maps), литературу (Google Book Search), бесплатную телефонию (Google Talk) и, самое интересное, Google Earth – потрясающе подробный виртуальный глобус.
14. yahoo.com
Основатели: Дэвид Файло, Джерри Янг, 1994, США.
Пользователи: 400 млн.
Что это? Интернет-портал и медиа-корпорация.
Yahoo! – самый посещаемый сайт интернета, но в последние годы его начал затмевать Google. Обе компании были изначально основаны выпускниками Стэнфордского университета. Очень быстро портал Янга и Файло, которым они занялись в качестве хобби, стал самым популярным поисковиком. В первые дни своего успеха Yahoo! (аббревиатура от «Yet Another Hierarchical Officious Oracle» – «Еще один иерархический услужливый Oracle») начал предоставлять услуги электронной почты, системы обмена текстовыми сообщениями, размещения новостей, игры, интернет-шопинг и др.
15. easyjet.com
Основатели: Стелиос Хаджи-Иоанну, 1995, Великобритания.
Пользователи: 30 млн пассажиров за прошлый год.
Что это? Бюджетная авиакомпания.
EasyJet – первая дешевая британская авиакомпания и первая, начавшая принимать заказы на бронирование билетов по интернету. Так Стелиос стал мифом интернета, попав в ту категорию знаменитостей, когда фамилии излишни. Следующей компанией, основанной им после easyJet, была easyInternetcafe.
Итак: все есть: СМИ, университет, клуб, авиакомпания. Я вовсе не утверждаю, что это может полностью отменить многое из традиционного, напротив, все будет сосуществовать, но один из важнейших разломов, конфликтов МГВ проходит как раз через интернет, поскольку мировое общество оформляется, набирает силу, глобализируется именно в нем.
Характерно мнение Тима Бернерса-Ли, одного из создателей интернета.
Теперь все, что создано многими годами упорного труда, находится под угрозой, считает он. Выступив в этом году на конференции World Wide Web в Эдинбурге, он высказал свое отношение к усиливающейся борьбе вокруг так называемого нейтралитета Сети, сообщает ZDNet.
Нейтралитет Сети – это концепция, согласно которой весь интернет-контент должен рассматриваться поставщиками каналов широкополосного доступа одинаково, без какой бы то ни было дискриминации. В этом году это стало горячей политической темой, особенно в Америке, так как есть опасения, что телекоммуникационные компании могут начать блокировать некоторые веб-сайты или брать с пользователей больше денег за доступ к ним.
«Для всех нас будет лучше и эффективнее, если мы отделим рынок, предоставляющий нам средства доступа, от рынка, предоставляющего нам информацию. Информация – это то, чем я пользуюсь для принятия решений. Не только по поводу покупок, но и по поводу голосования, – сказал Бернерс-Ли журналистам. – Некоторые компании в США пытаются изменить это. Предпринимаются попытки создать такую ситуацию, что если я захочу смотреть передачу телевизионной станции через интернет, то эта ТВ-станция должна будет платить за доставку ее мне».
Но дело не только в плате, все прекрасно понимают, что мировое общество, обретающее себя с помощью Сети, становится слишком независимым, слишком мало связанным с традиционными формами управления. Свое образование, своя информация, самостоятельная способность проверить и сопоставить все, что пытаются представить официальные источники информации, традиционные СМИ.
И неважно, что активно пользуется интернетом меньшинство. Это меньшинство активно и самодостаточно, более того, именно оно и будет стоять в центре развития общества, поскольку без новых технологий уже ничего невозможно. При этом в сеть перенеслись, естестествнно все противоречия, какие есть: там и фашисты, и сектанты и Бог весть кто… Но в состоянии диалога. Пока.
Вопрос только один, когда и реальное управление переместится в Сеть? Если, конечно, переместится.
Общество будущего
Итак, идет мировая гражданская война, система мироустройства в кризисе, поскольку неясно, как должно управляться человечество в условиях глобализации, демократии и наличия огромного количества планетарных проблем. Возникает, благодаря современным средствам коммуникации, новое мировое общество со своими, новыми институтами. Продолжается тяжелейший демографический кризис: население Старого Света сокращается. Количество региональных конфликтов растет, причем старые не заканчиваются, а новые добавляются. Распространяется оружие массового уничтожения. И в дополнение ко всему бедные продолжают беднеть, а богатые – богатеть. Ужас, одним словом.
Что нам делать? Какое место во всем этом может занять Россия?
Я думаю, что никакого родового проклятия на России нет, что мы совершенно не обречены на изоляцию, прозябание и так далее. В случае, если сам российский народ, который переживает сейчас тяжелый идентификационный кризис, сумеет найти свою идентичность и построить демократические институты, необходимые для обретения Россией своей субъектности (она же, суверенитет), то тогда мы и наша страна сможем выступить уверено и интересно.
Как мне представляется, сегодня нет ни единой страны, ни единой политической силы, которые могли бы претендовать на однозначно ведущую роль. Времена, когда казалось ясным, где зло, а где добро, прошли. Несколько, причем очень разнокачественных конфликтов, существуют сегодня в мире. Тут и глубокая неудовлетворенность своим положением значительного большинства жителей Земли. Тут и обида нехристианской части мировой элиты. Тут и тяжелейший спор о том, какие все-таки ценности должны лежать в основе мирового порядка. Я уж не говорю о массе проблем, вроде дефицита воды и загрязнения окружающей среды, каждый из которых может взорвать весь мир.
С одной стороны, до самого недавнего времени казалось, что западные ценности постепенно завоюют весь мир, что западный образ жизни, приятный и открытый окажется привлекательным для большинства людей. Но получилось не так, и отчасти в этом виноват и сам Запад, который, как мне кажется, ведет часто слишком двусмысленную, почто что трусливую и, в то же время, горделивую политику. Одно из самых опасных сочетаний. Нельзя же то всех, кого ни попадя, называть террористами, а потом договариваться с ними, кричать о свободной экономике и ограничивать свободное перемещение людей, говорить об единой Европе, а затем делить страны этой самой Европы на два сорта. В общем, кто готов пожертвовать свободой ради безопасности, не заслуживает ни безопасности, ни свободы, как заметил Франклин.
В целом же, ситуация, повторю, как в России накануне октябрьского переворота 1917 года. Разрушающееся традиционное общество на Востоке. На окраинах и Каира, и Бомбея, и Карачи толпы нищих. Они ушли из-под власти традиционного общества, из-под власти своих традиционных общин с их патриархальными ценностями. В то же время, много молодых, образованных людей. В нефтедобывающих арабских странах очень высокие среднедушевые доходы, семьи легко могут отправить детей учиться в лучшие университеты мира. Другое дело, что эти молодые люди, равно как и простые переселенцы не могут никак интегрироваться в западное общество, а на родине им практически нечем заняться, поскольку ни науки, ни искусства, ни многие современные, привлекательные бизнесы не развиты в должной мере. Нищета и образование, неудовлетворенные амбиции и зависть местной элиты, которую чувствует себя отторгнутой европейцами и американцами. Добавьте к этому безумные деньги от нефти и газа, туризма и вредных производств и получите динамит, способный грохнуть целый мир. Бен Ладен и его огольцы, кстати, яркая иллюстрация сказанного выше.
Фактически, сегодня мир удерживается от резкого обострения идущей сейчас войны только благодаря тому, что подстрекатели сталкиваются с известной инерцией, с известной вялостью большинства людей.
Хорошая иллюстрация к сказанному потрясающее заявление Эзекьюля Адамовски, участника народного восстания в Буэнос-Айресе. «Движения, которые отказываются от участия в политике (обычной), не могут наладить контакт с большинством населения. Почти все, что мы предлагаем, не воспринимается ни как желаемое, ни как осуществимое. Ибо правила и институты, осуществляющие угнетение, организуют также и жизнь в обществе». Оскар Уйльд классно срезал современный ему социализм – все это, сказал он, требует бесконечных заседаний. А от этого, понятно, люди устают.
Впрочем, особенно на эту самую спасительную консервативную лень полагаться не стоит.
Противоречий, конфликтов, узлов напряжения и, самое главное, субъектов, участвующих во всем этом такое количество, что мир нуждается в своего рода системном архитекторе, в новом и эффективном способе самоуправления. Совокупность проблем, острота борьбы, которую можно характеризовать как уже начавшуюся мировую гражданскую войну, требуют создания специальных и полномочных мировых институтов, формирования единых правил игры и единых стандартов: от правил мировой торговли до сопоставления университетских дипломов, от прав человека до унификации технических характеристик цифрового вещания. Все это требует, повторю, системного мирового архитектора.
Как ни странно, суверенитет России, о котором столь пекутся, сможет обрести свою полноту именно в том случае, если мы активно включимся в строительство нового мирового порядка. Наши возможности велики.
Только для этого нам надо понять, как эту роль играть. Тут совершенно недостаточно президента и министра иностранных дел, хотя они могут сделать немало. Важно, чтобы наиболее активные сегменты российского общества сумели бы сыграть активную роль в мировой общественной дискуссии, в жизни мирового общества. Все это уже происходит, Слава Богу, но дело пойдет много лучше, если мы сумеем организовать Россию, как самоуправляемую страну с эффективной властью, способной отражать волю российского же общества.
Что же касается мирового самоуправления, то у России есть некий шанс оказаться государством, способным добиться компромисса между Западом и Востоком, поддержать идею создания новых мировых институтов, способных более эффективно, чем ООН действовать в современных условиях.
Конечно, положа руку на сердце, стоит заметить, что новые идеи выдвигаются, как правило, конкретными людьми, и ими же создаются новые институты. И уж потом их горячо принимают (или злобно топчут) остальные люди.
