Журнальный клуб Интелрос » Политик HALL » №38, 2007
События политической жизни страны, с момента обретения независимости и до самого недавнего времени, заставляют задуматься над причинами странного и непонятного поведения избирателей.
Почему с треском проваливаются, казалось бы, беспроигрышные предвыборные комбинации и избиратели вдруг массово выступают себе же во вред? Почему на политический Олимп вылезают личности, психическое здоровье которых вызывает серьезные сомнения, тем не менее, они продолжают пользоваться успехом
у избирателей? Ответ прост и грустен: большинство наших избирателей – маргиналы, и потому общечеловеческие принципы социальной психологии на них не действуют. У них и психология своя – маргинальная.
Кто был ничем, тот станет всем!
Далеко не все представляют себе истинное значение модного слова "маргинал". Под этим словом многие понимают нищего. Некоторые даже считают, что этот термин именно нищего и означает. На деле это далеко не всегда так. Маргинал может быть и очень обеспеченным человеком. Главное – это человек, находящийся на границе различных социальных групп, систем, культур. При этом из одной социальной группы он уже вышел, а вот во вторую никак войти не может, потому что, даже несмотря на свои доходы, психологически никак в нее не вписывается. Как метко говорили в старину, "ни к селу, ни к городу".
Понятие маргинальности появилось в американской социологии в 1920-е годы для обозначения трудностей адаптации иммигрантов к новым социальным условиям. Уже тогда выявились характерные черты этой социальной категории: маргиналы ненавидят мир, в который попали, но, вместе с тем, стараются навязать ему свое господствующее положение.
По этой причине, как считают многие социологи, маргиналы – опора тоталитарных режимов. Они не имеют возможности воспользоваться обычными путями создания для себя общественного положения, такими, как государственная служба, заслуги родителей, протекция высокопоставленных родственников. И потому не гнушаются никакими средствами в борьбе за звание хозяев жизни.
Маргинал не то, чтобы сознательно отвергает нормы общественной морали. Он их попросту не знает (если знает – то понаслышке) и в любом случае не осознает и не принимает. Потому в обществе с традиционной моралью он, при наличии определенной энергии, играет роль волка в овечьем стаде, когда ни пастуха с ружьем, ни овчарок нет поблизости. Этот человек может открыто демонстрировать рвачество и карьеризм, и взывать к его нравственности бесполезно. До тех пор, пока он не нарушает законы, его продвижению к вершинам финансовой или административной власти противопоставить нечего.
Например, одна из многочисленных заместительниц нынешнего киевского мэра, скандально известная Ирэна Кильчицкая не только не скрывает, но и в открытую афиширует свою жадность, рвачество и карьеризм. Дескать, а что вы мне сделаете? И действительно – пока ее высокопоставленный покровитель при власти и пока ее не поймали за руку на откровенном мошенничестве – ничего…
Невероятно, но факт – некоторым киевлянам это даже нравится! Кому – нетрудно догадаться: людям, может быть, не таким благополучным, но близким по духу и жизненным ценностям.
Маргиналы советского разлива
Маргинализация вовсе не обязательно связана с иммиграцией. После распада СССР люди лишились привычного жизненного статуса, не сходя с места. И произошло это для всех неожиданно, за исключением тех, кто ждал и добивался распада старой системы.
Потому у доморощенного маргинала чрезвычайно распространена тоска по прежним временам. Такое поведение вообще присуще людям, которые ни видят своего места в настоящем и не ожидают ничего хорошего в будущем. Маргиналу кажется, что в прошлом он играл в обществе намного более значительную роль. На самом же деле это совершенно не так (если не считать сравнительно немногочисленных представителей отставной партноменклатуры). Он и раньше был безликой "народной массой", которую толкали в нужном им направлении многочисленные "вожди и учителя".
Дело в другом – маргинал, который раньше считался образцовым членом социалистического общества, всю жизнь полагал, что толкают его в верном направлении. А потом оказалось, что это не так. Мало того: часть граждан настолько поверила в "виртуальную реальность", что столкновения с настоящей реальностью не вынесла психологически. Теперь спрашивать значительную часть граждан страны, в каком направлении они хотели бы двигаться, не только бесполезно, но и опасно.
Даже если маргиналов достаточно много, это не повод думать, что вместо отвергнутой ими системы ценностей они могут внедрить какую-то свою систему. Это – заблуждение. Не могут маргиналы поменяться ролями с основной частью общества, как бы они ни были многочисленны. Попросту нет у них своей системы ценностей, которая могла бы выступить заменой какой-либо другой системе.
Например, пресловутые "феня" и "понятия" – атрибуты вполне определенной социальной группы: преступной. Внутри этой группы, действительно, "понятия" представляют стройную систему. Именно по этой причине преступный мир представляется для значительной части маргиналов неизъяснимо притягательным. Отсюда и необъяснимая популярность все той же "фени" и блатного фольклора. Многие маргиналы уже ситуационно и психологически готовы ко вхождению в преступную среду – она легче, чем любая другая, принимает чужаков. К тому же маргиналам-кандидатам в преступники предоставляется блестящая возможность отомстить остальному миру, который, по их мнению, их не принимает.
Все жизненные установки маргинала не только крайне расплывчаты, но и, как правило, построены на негативе и отрицании. Маргинал не может внятно ответить на вопрос, что ему нравится и чего он хочет, зато, как правило, может много и с охотой рассказывать, что ему не нравится и чего он не хочет. Вряд ли это можно назвать системой ценностей.
Именно маргинализации украинское общество обязано существованием столь толстой прослойки людей, которым ничего не нравится и ничем невозможно угодить. И действительно, как им угодишь, если на словах этих людей не устраивает одно, а на самом деле предмет их разногласий с обществом заключается совсем в другом?
При внешней агрессивности, маргинал по сути – слабовольный пессимист и нытик. Его внутреннее кредо можно точно отобразить словами: "Верните меня туда, откуда взяли". Для общества полезно было бы так и сделать, но вот загвоздка: места, откуда его взяли, больше не существует в природе. Этот факт маргинала огорчает, но ничего другого он предложить не в состоянии.
Даже стойкая его любовь к России – ничего более, как отблеск ностальгии по Советскому Союзу. Того, что в нынешней России социализма не больше, чем у нас, а то и поменьше, он никак не желает понимать.
Ведь упрямство во взглядах – одна из основных черт маргинала. Все попытки его переубедить он воспринимает как попытку давления со стороны того мира, который отвергает, потому попросту не желает слушать ничего, что противоречит его привычным взглядам.
В украинском политикуме отечественный маргиналитет, несмотря на многочисленность, долго не имел адекватного политического представительства. В электоральном смысле он представлял собой "болото", за которое шла оживленная борьба. В этой борьбе были свои временные победители, но не было постоянных. Ведь никто, даже столь любимые маргиналами коммунисты, не могли продемонстрировать тех качеств, которых ждала от них эта часть избирателей. От них ждали полной и несомненной маргинальности, а опасались потерять лицо цивилизованного политика ХХІ века.
Разочарованные маргиналы-избиратели метались от одного демагога к другому в поисках идеала. И тут явился мессия.
"Маргинал может проголосовать только за маргинала"
Эти слова известный экономический аналитик Александр Пасхавер сказал задолго до 2004 года, который характеризовался небывалым политическим оживлением маргинальной среды. Тем не менее, в этом высказывании заложено объяснение явления, непонятного с точки зрения логики нормального человека: поддержка Виктора Януковича теми людьми, которые ограблены до нитки его же политической силой.
Таким людям можно сколько угодно доказывать, что благополучие их любимцев построено на их собственном неблагополучии, но эти аргументы отлетают, как горох от стенки. На тамошнего избирателя действует сила более глубинная, чем любые материальные соображения, и сила эта непостижимая для того, кто маргиналом не является. Это чувство глубокого внутреннего родства, объединяющего нынешнего премьера с последним бомжем из его родного региона. Ведь оба они – маргиналы. Вот что имеет в виду тот самый бомж, гордо именуя премьера "своим".
Имеется в виду вовсе не место происхождения, – такой избиратель не назовет "своим" профессора Донецкого университета! А с премьером роднит общность жизненных устремлений и методов их достижения. В этом смысле известная шутка "Наш премьер – всем браткам пример!" – вовсе не шутка, а, с точки зрения маргинального сознания, – святая истина. Имеется в виду не конкретно премьерский пост, а прецедент прорыва маргиналов во власть, олицетворение коллективной мечты – "подмять под себя" общество, которое их не принимает. В определенном смысле, Партия регионов в Верховной Раде – олицетворение извечной мужицкой мечты ворваться в роскошный дворец, пройтись по персидским коврам грязными сапогами, наплевать шелухой от семечек и разодрать бархатный диван себе на портянки. Точно по той же причине отечественный маргиналитет воспринял всерьез известный шуточный лозунг с очевидно отрицательным подтекстом: "Усьо будет Донбасс!".
Особой привлекательности в глазах "братьев по разуму" Виктору Януковичу прибавлял тот факт, что ему удалось превратить отечественный маргиналитет из аморфной массы в организованную политическую силу: вначале – в виде бандформирований, терроризирующих отдельных несогласных (то есть, недостаточно маргинализованных) избирателей, а затем – в виде нового состава большинства Верховной Рады.
Этим и можно объяснить неожиданно активную и эмоциональную поддержку парламентского большинства частью избирателей, хотя в общем высший орган законодательной власти в народе особой популярностью не пользуется. Желание слегка подзаработать, вырваться на время из голодных донецких (а еще того хуже – луганских) будней и "на шару" повидать столицу стало тут лишь дополнительным стимулом.
Добавим сюда еще и определенные социальные ожидания, которые, впрочем, тоже имеют довольно расплывчатый характер: дескать, свой своего не обидит. В определенном смысле, это так. Действительно, придя во власть, каждый маргинал тянет за собой целые выводки таких же маргиналов – ведь подчиненных иного рода он просто боится, потому что не понимает. Но ожидания "своих" избирателей от "своего" кандидата оправдываются только в этом смысле.
Ожиданий всего общества (или даже значительной части общества, в лице его же собратьев) маргинал при власти оправдать не может. Ведь он сам частью данного общества не является, потому не способен предложить политических решений, которые бы пошли обществу на пользу. Не может он также и предложить действенных мер, которые бы обеспечили всему маргиналитету господствующее положение в обществе. Это означает – разрушить общество.
Ведь маргинальность лишена созидательности и позитива. Постоянно ее проявляя, невозможно руководить страной. Например, красные комиссары – те же маргиналы – быстро поняли, что одними расстрелами не справляются с государством, потому, скрепя сердце, привлекли "старорежимных" специалистов.
Вот и Виктору Януковичу на посту второго лица государства волей-неволей приходится постоянно демонстрировать, что он не чужд цивилизованности. Иначе ему вести себя при данных обстоятельствах нельзя. Но это же оказывается ему не на пользу – не маргиналов он ввести в заблуждение все равно не может, а для сторонников начинает терять привлекательность: недостаточно маргинален! На смену ему часть его же электората начинает поднимать на щит других лидеров, маргинальность которых не подлежит сомнению, например, Наталью Витренко или кого-то из многочисленных руководителей кремлевской резидентуры в Крыму.
Демократия не для всех?
Как видим, такое достижение демократии, как всеобщее избирательное право, в наших условиях выходит стране боком. Расхожее утверждение о том, что народ должен дозреть до демократии, оказалось правдой. Человек не сможет разумно распорядиться своим голосом, если сам не представляет, какой хочет видеть свою страну и кем видит себя в этой стране.
Собственно, определенный процент избирателей, которые в своем выборе руководствуются не соображениями разума, существует всегда. Доказательством тому может служить "История Партии умеренного прогресса в рамках закона" Ярослава Гашека. Будущий знаменитый писатель еще в молодости, во времена Австро-Венгрии, с группой друзей ради смеху основал новую партию и сочинил для нее политическую программу – самую дурацкую, какую только мог придумать. Тем не менее, нашлось более 30 человек, которые отдали за нее голоса!
А что делать с избирательным правом в стране, где у такой партии может найтись сколько угодно приверженцев просто потому, что ее программа находится в соответствии с уровнем читателя? Уже упомянутый нами Александр Пасхавер утверждал: наше общество еще не дошло до всеобщего избирательного права именно потому, что в основном состоит из маргиналов. Потому он предлагал вернуться к системе цензов, проверенной в странах нынешней развитой демократии.
Действительно, имущественный, образовательный ценз, цензы занятости и оседлости могли бы если не совсем нейтрализовать влияние маргиналов на политические процессы, то намного его ослабить. Тем более что значительная часть наших избирателей все равно или не реализовывает свое конституционное право, или голосует против всех, или в своем выборе не руководствуется доводами рассудка. Для них потеря права голоса не стала бы большим несчастьем.
Тем не менее, внедрить такую меру вряд ли удастся. Она явно будет воспринята частью общества "в штыки". Причем, не только сторонниками демократии, но и их оппонентами: теми, для кого маргиналитет является орудием в политической борьбе (именно так – не соратниками, даже не ведомыми, а всего лишь орудием). Они первыми поднимут шум о нарушениях прав человека, его свобод и так далее.
Остается надеяться, что общество придет к определенной ступени развития политической культуры методом проб и ошибок. Но этот путь представляется чрезвычайно долгим и трудным. Ведь, чтобы понять свою ошибку, тоже требуются определенная трезвость мышления и мужество, чтобы в этом признаться. Упрямство, присущее маргиналам, этих качеств вовсе не заменяет.