В Симбирске, нынешнем Ульяновске, родились многие известные люди. Среди них - создатель «Истории государства Российского» Николай Карамзин, автор «Обломова» Иван Гончаров, поэт и друг Пушкина Николай Языков, премьер-министр Александр Керенский, вереница выдающихся врачей, ученых, педагогов. Но именно факт рождения здесь сто сорок лет назад Владимира Ульянова (Ленина) на долгие годы определил судьбу города, который в советское время кидало от забвения к славе и обратно. Сегодня Ульяновск лихорадочно ищет лицо, перебирает подходящие бренды, даже пытается наново примерить свое историческое имя, но никак не решится расстаться с советским прошлым. Кажется, город готов смириться с тем, что имя Ленина настолько въелось в его плоть и сознание, что бороться с этим уже поздно, да и не нужно («Зачем переписывать историю?»). Не лучше ли извлечь из пусть даже спорной славы хоть какие-то дивиденды? Впрочем, мучительная борьба города с собственной «самостью», раздвоение его общественного сознания имеет давнюю историю…

Я сын историка и отец историка, по диплому тоже историк. Но историей почти не занимался, имея отношение к тому, что, порой напрасно, называют социологией. Все это время историкам я завидовал, поскольку история как наука за последние полвека продвинулась гораздо дальше, чем социология. Продвинулась, как мне казалось со стороны, во многом именно за счет усвоения идей и подходов социологии (а также - психологии, антропологии и других наук). В этом смысле, рискну сказать: история как дисциплина пережила методологическую революцию.

С советским все ясно - мы не хотим, но они его возрождают. Понятно и со столпами «советского» - бунтарская бородка Троцкого снова в моде, про Хрущева пишутся солидные «ЖЗЛ»-тома, Сталин - в центре дискуссий, как бомбардировщик в перекресте лучей зенитных прожекторов. Ленин же оказался где-то в стороне, затаился в своих вечных Горках, застыл в каком-то полумутном янтаре - полуосужденный (в первые постсоветские годы), полуобеленный (на фоне Сталина) - в силу недостаточной харизмы, хронологической отдаленности, монолитности мифа или чего-то еще.