«Сталинские соколы»: тоталитарная фразеология и «советский фольклор»
Исследователи советской культуры 1930-х — начала 1950-х гг. неоднократно отмечали специфическую роль, отводившуюся фольклору в политико-идеологических дискурсах этого времени [см.: Богданов 2009]. Интерес сталинского общества к «народно-поэтическому творчеству» выразился не только в тиражировании идеологически инспирированных текстов «советского фольклора» о партийных лидерах, бойцах Красной Армии и представителях «героических» профессий, но и в эксплуатации жанровых форм, образов, символов и тропов, характерных для реальных либо воображаемых «фольклорных традиций народов СССР». |
09 октября 2013
Последний «царь-избавитель»: советская мифология и фольклор 20–30-х гг. XX в.
Кирилл Васильевич Чистов в конце своей известной книги «Русская народная утопия» описал сюжетный и социально-идеологический инвариант русских легенд и представлений о «царях-избавителях» со Смутного времени до конца XIX в. |
09 октября 2013
Политические и тюремные песни в начале ХХ в.: между пропагандой и фольклором
Учитывая полисемичность прилагательного «политический» и отсутствие терминологической определенности понятия «политический фольклор», словосочетание «политическая песня» может осмысляться и употребляться по-разному. Например, есть все основания называть политическими песнями как шуточные переделки гимна СССР, имевшие широкое хождение в поздний советский период, так и многочисленные фронтовые песни времен Великой Отечественной войны, поносившие Гитлера и его приближенных |
09 октября 2013
