Аннотация. Цветные революции (ЦР) стали весьма распространенным явлением в XXI в. Значительное количество фактического материала дает возможность анализа предпосылок возникновения цветных революций, их типов и результатов в различных регионах планеты. В статье проанализированы 23 цветные революции, произошедшие на четырех континентах. Методом компаративного анализа данных авторы попытались выявить закономерности, провоцирующие их и препятствующие их возникновению. Сочетание таких факторов, как региональная специфика, тип политического режима, исторические традиции управления различными государствами, состояние общества, демографический состав населения, внешнее вмешательство определяют ход и результаты цветных революций. Выявлены группы стран, в которых цветные революции проходят по сходным сценариям. Исследование показывает, что цветные революции будут изменяться, так как, с одной стороны, меняются цели и задачи их организаторов, а с другой стороны, даже в периферийных странах политические элиты накопили определенный опыт противодействия. Тем не менее цветные революции еще долго останутся в арсенале средств борьбы геополитических субъектов.
Ключевые слова: цветные революции; политический режим; политические элиты; девиантные формы политической активности.

Аннотация. Статья посвящена актуальной для современной политической науки и практики проблеме. Революция 1917 г. является ключевым событием истории России. Представления о ней в сознании российских граждан, в первую очередь молодежи, являются важным элементом исторической памяти. Теоретико-методологическую основу исследования составляет политико-психологический подход, который позволяет рассматривать политические представления в структуре группового политического сознания. Объектом изучения выступает политическое сознание молодежи, предметом изучения — политические представления в контексте исторической памяти. Исследование проводилось методом формализованного интервью с применением ассоциативных техник. Результаты исследования показывают, что революционные события 1917 г. вызывают у молодых людей противоречивые чувства: они испытывают к ним одновременно и положительные, и отрицательные эмоции. Событийный ряд представлений молодежи о революции достаточно скуден и стереотипен. Школьники не обладают сколь-нибудь конкретными знаниями об этих событиях, их причинах и последствиях, наиболее выдающихся деятелях. Они слабо осведомлены о том, как отражаются революционные события в произведениях культуры (литературных произведениях и кинофильмах). Уровень когнитивной сложности их представлений достаточно низкий. Это объясняется, с одной стороны, несистемным изучением истории России в школе, ориентацией на подготовку к сдаче ЕГЭ как технологического экзаменационного инструмента, а не на широкое историческое образование молодежи. С другой стороны, средства массовой информации акцентируют свое внимание в основном на отдельных исторических событиях в контексте государственных праздников или юбилейных дат. Столетие революции в этих условиях осталось на периферии информационной и культурной повестки года. При этом школьники, ориентированные преимущественно на пользование Интернетом, в большинстве своем не попадают в аудиторию даже этих немногих историко-просветительских проектов и программ. Результаты исследования в целом соотносятся с данными опросов исследовательских центров, например ВЦИОМ. Дальнейшая разработка темы исследования может быть связана с анализом представлений молодежи о наиболее значимых исторических событиях для определения их символического и идентификационного потенциала.
Ключевые слова: революция; политические представления; политическое сознание; молодежь; политиче- ская психология.

Аннотация. В статье делается попытка обозначить основные подходы к переосмыслению «советского наследия» («капитала» революции 1917 г.) в терминах современного социо-гуманитарного знания. Великая русская революция 1917 г. рассматривается в одном ряду с Английской революцией XVII в. и Великой французской революцией XVIII в. как способ перехода в Современность — новую эпоху в развитии человечества, в которой социальное устройство и политический порядок становятся частью «рукотворного мира». Для понимания особенностей русской революции 1917 г. привлекаются три концептуальных подхода: метафора «созидательного разрушения» (К. Маркс, Й. Шумпетер), теория «множественной Современности» (Ш. Эйзенштадт) и категория «долгого времени» (Ф. Бродель). В новой системе координат революция 1917 г. предстает как повторное включение России в пространство Современности, результатом которого стал феномен «советской современности». Его содержание определяется прежде немыслимыми «синтезами» утопии, архаики и традиции, которым открывает дорогу революционный переворот и которые в своем развитии подчиняются цивилизационной логике «долгого времени». В качестве формулы «советского наследия» предлагается новая расшифровка знакомой аббревиатуры — СССР: «Современность» + «Суверенитет» + «Сверхдержава» + «Развитие». Дается краткая характеристика каждой из четырех составляющих наследия русской революции 1917 г. Советская версия «государства-цивилизации» позволяет России вырваться из «когнитивной ловушки» «универсалистских идеологий» начала ХХ в. и восстановить модель развития с опорой на самостоятельное целеполагание. Для понимания советского политического строя привлекается концепция «плебисцитарной демократии» М. Вебера, а также политический опыт стран Европы и Азии в период между Первой и Второй мировой войны. По мнению автора, особое значение для политического анализа советского строя имеет практика «государства развития» — политэкономического феномена, заявившего о себе во второй половине ХХ века в ряде стран Европы, Азии и Латинской Америки.
Ключевые слова: «созидательное разрушение» К. Маркса и Й. Шумпетера; термидор, «множественная современность» Ш. Эйзенштадта; «советская современность»; «время большой длительности» (“la longue durée”) Ф. Броделя; «партия-государство»; теория «плебисцитарной демократии» М. Вебера; «нелибе- ральная демократия»; «государство-цивилизация»; «государство развития»; «модернизационные ловуш- ки»; суверенное развитие.