В брехне больший размах и независимость, в ней есть полет импровизации, большая красочность и игра воображения. Это не столько мастерство, сколько искусство. Отсюда широко распространённое понятие «артист брехни» (Гарри Г. Франкфурт).

Приезжая в любой российский город, я внимательно изучаю киоски — смотрю, что лежит на витрине из московской продукции (видно сразу, кто имеет доступ к далеко не общедоступной сети распространения печатной продукции), покупаю местную прессу.

На майских оказался в Петербурге. Вообще-то я воздерживаюсь — по соображениям экономии времени и ментальной гигиены — от регулярного чтения отечественной публицистики, выпущенной в фолиантах с золотым тиснением. Но поскольку один продукт лежал в каждом ларьке, а рядом висел ещё и рекламный плакатик, купил-таки. Захотелось понять, чем так настойчиво издательство «Эксмо» окормляет российского читателя. Продукт называется «Проект Россия. Книга третья. Третье тысячелетие». Авторы — анонимы. Последнее, конечно, маркетинговая условность в духе пыльных теософских стратегий. Достаточно было сделать один звонок другу, чтобы в течение пяти минут получить справку о примерном составе рабочей группы «Проекта». Но это, кстати, совсем не важно.

Важно другое: если (если) верить издательской информации, книга напечатана тиражом 1 млн экземпляров. Александр Храмчихин вот обеспокоен, что в Китае (в Китае) тиражом 270 тыс. (270 тыс.) экземпляров опубликована книга «Китай недоволен» («Чжунго бу гаосин»), считая, что «это и по китайским меркам очень солидно». Не стану вычислять пропорцию, но, надеюсь, понятно, что если уж эта китайская малотиражка так беспокоит нашего политолога, нам тем более пристало высказать суждение по данному отечественному опусу.

Посмотрев критические отзывы на это произведение, с удивлением обнаружил ещё вот какую странность. В книге активно используются апелляции к христианской религии. Значительную часть книги (гл. 2—3) занимает выборочным образом представленный и препарированный на свой стилистический лад христианский катехизис (вопросы о сотворении мира, о взаимоотношении ветхозаветной и новозаветной религии, обсуждение природы Христа и исторические свидетельства о воскресении). А также — спекуляции на темы истории церкви и её взаимоотношений с мирской властью (особенно гл. 4). Вся книга, но в особенности её последняя часть, пропитана апокалиптическими страшилками. На мой взгляд, всё это — беззастенчивое спекулирование христианской верой, которое должно было бы получить оценку со стороны по меньшей мере русских православных интеллектуалов. Но никакой такой оценки я с ходу не нашёл. Ожидал увидеть что-то на портале Андрея Кураева, но там ничего нет. Православный дьякон больше интересуется «Кодом да Винчи», фильмом «Матрица». Шевчуком и прочее. Странно мне всё это. Только богословской беспомощностью можно объяснить то, что на сугубо богословском поле свободно резвится «Проект Россия», занимаясь, по сути, сетевой вербовкой некоей «идейной группировки» (e-mail для вербовки: project2008@mail.ru). К «группировке» мы ещё обратимся, а пока попробуем дать этому опусу целостную характеристику.

On Bullshit

В своём изящном исследовании брехни — каковую следует четко отличать, например, от лжи — Гарри Г. Франкфурт дает брехне (не очень точный перевод английского bullshit — лаже, в общем) следующую характеристику: «…человек, прибегающий к брехне и вещающий лапшу на уши для достижения цели, куда свободнее лжеца. Его взгляд, не задерживаясь на частностях, носит скорее панорамный характер. Брехун не ограничивает себя внедрением конкретной неправды в конкретную точку, а значит, и не скован истинами, окружающими это место или принизывающими его. Он готов, если надо, подделать и весь контекст. … Брехун творит свою брехню существенно менее аналитичными и глубокомысленными методами, чем лжец свою ложь. В брехне больший размах и независимость, в ней есть полет импровизации, большая красочность и игра воображения. Это не столько мастерство, сколько искусство. Отсюда широко распространённое понятие «артист брехни» (bullshit artist)» (М.: Европа, 2008. С. 89).

Так вот, «Проект Россия» — это пространная брехня, согласно определению Франкфурта. Очень удачно, что авторы, излагая своё «мировоззрение», вскрыли и те причины, по которыми они считают себя вправе нести претенциозную брехню. Но прежде чем мы о них поговорим, рассмотрим то, что лежит на поверхности.

Незнание и страх

Третий том «Проекта Россия» привязан к текущему экономическому кризису, торгуя страхом и запугиванием читателя: сперва финансовый кризис, потому кровопролитное уничтожение миллиардов атомизированных людей на перенаселённой планете, появление искусственного разума, который, естественно, встанет на сторону шайтана, расцвет извращенства и т.д. и т.п. Ну и конечно — куда же без этого — гомосексуалисты, извращенцы, сатанинский штрихкод на товарах и далее по списку. За всем этим стоит некая «материалистическая» «мировая элита», «минирующая» существующий миропорядок и создающая «опорные базы» для грядущего нового миропорядка, — не американцы, не евреи, а кто-то более могущественный.

Пытаясь после всех этих страшилок путано ответить на вопрос, кто бы это мог быть, авторы в конце своих «анализов» приходят к следующему внушительному результату: «При анализе мирового социально-экономического организма, мы приходим к выводу: причина нематериальна» (С. 412).

Порождающий механизм всего этого дискурса крайне прост: авторы ничего не понимают в происходящих в современном мире событиях. Вся их интеллектуальная подготовка является популярно-публицистической, доведённой до предельного «размаха и независимости», согласно вышеприведённому определению брехни. В качестве симптомов фигурирует набор крикливых информационных сообщений из жёлтой прессы. Чтобы не задерживаться на этой, как гласит издательский анонс, «явно не всем доступной информации» (помните, откуда «люди в чёрном» черпают самую достоверную секретную информацию? — ребята из «Эксмо» не лишены чувства юмора), процитируем Сергея Шнурова, который ёмко описал эту стратегию:

Крысы-мутанты в башнях Кремля.
Подросток повесился из-за рубля.
Тайная жизнь маньяка-депутата.
Сёстры насилуют друга их брата.
Куртка-убийца. Утюг спас ребёнка.
На проклятом месте лежала клеёнка.
Их погубили радиоволны.
Вот и пришёл Он самый полный...

Коль скоро ничего не понятно, то страшно. Самый испытанный способ спастись от этой неопределённости, вызванной отсутствием понимания процессов, происходящих в мире, — это теория заговора.

Почему теории заговора столь популярны? Потому что это реакция наивного сознания, полагающего, что в мире действует логика какого-то субъекта, который — как и обыватель — осознанно преследует свои цели. Его отличие от обывателя состоит только в том, что заговорщики более могущественны, но в целом столь же примитивны. Футурология авторов наших страшилок не выходит за пределы голливудской лаборатории: общество индивидов будет контролировать компьютер. Вот такой вот баян из пыльных страшилок — от Мальтуса до «Матрицы». Отечески предостерегая читателей от пагубного Голливуда, авторы занимаются контрабандой его же игровых фантазий, которые, кстати сказать, зачастую глубоко продуманны. По крайней мере оригинальны. Чего нельзя сказать о «Проекте».

Чтобы запугать и запудрить мозги наверняка, надо исключить возможность проверки теории заговора на истинность или ложность. Если речь идет об американцах или евреях, то можно и впросак попасть: как-то плохо эти могущественные заговорщики справляются даже со своими проблемами, куда уж им до мировых… Вот и приводит «анализ мирового социально-экономического организма» брехуна к выводу, что «причина нематериальна». Поди теперь проверь!

Авторы, вообще-то, самодовольно настаивают то там, то сям — нас не опровергли или «если найдете эти слова … вредными, победите их». Детский сад и элементарная школьная философская невежественность: чтобы нечто опровергнуть, надо говорить то, что может быть или истинным, или ложным. То, что можно проверить. Брехню опровергнуть нельзя, потому что она совсем для другого: брехуну безразлична истинность и ложность. Авторы «Проекта Россия» изощрённо делают свои высказывания такими, чтобы их нельзя было проверить. Кризисом-то пугают, но потом маленькое но: «Система будет агонизировать, падение сменится кратковременным подъемом, но общий тренд — однозначно вниз» (С. 16). Так когда же наступят необратимые изменения? Когда будет «кратковременный подъем» и когда он закончится? Все эти вопросы бессмысленны, когда имеешь дело с навороченной брехнёй.

Богословскую компетентность авторов здесь не будем обсуждать. Но в том, что касается философии, они чудовищно невежественны. Их незнание распространяется не только на фактичность современного мира или его истории (история подменена архаичной историософией с «масштабом в 500 лет» — размах именно для брехни). В области философии искажено всё, что можно. Чего только стоит обсуждение метафизики Декарта, не говоря уже о более сложных авторах. Полностью переврана веберовская реконструкция протестантской этики как истока духа капитализма. Конкретно разбираться с этим я не собираюсь — один глупец может наговорить столько, что сотня мудрецов не разберётся. Люди просто плохо учились, исправлять их письменные работы в образовательных целях уже поздно, но иметь в виду при чтении это надо.

Отсутствие знания компенсируется самодумством и энергичной риторикой. На одном моменте я задержусь. Это следующая дефиниция: «Знание есть структурированная информация» (79). Определение потрясает меня до глубины души: знание не есть структурированная информация. Знание со времён Платона определяется как истинное и обоснованное мнение (Аристотель ввёл ещё ряд уточнений для научного знания (эпистемы), и за 2500 лет особых изменений эти определения не претерпели). Зато это определение недвусмысленно указывает на профессиональный род занятий авторов: собиранием и структурированием информации занимаются или клерки «информационно-аналитических» служб, или клерки и сотрудники спецслужб. Ни те ни другие не имеют отношения к обоснованному знанию или самостоятельному мышлению. Поэтому, сколько бы дальше авторы ни твердили о знании и мышлении, понятно, что это пустая риторика.

Несчастное сознание

Вообще-то на диагнозе брехни можно было бы и остановиться. Но сочинители «Проекта Россия» слишком энергично третируют несколько серьёзных тем — Бога, веру, трансценденцию, политическое устройство мира, — от которых нельзя просто так отвернуться. Рассматривая эту конструкцию в целом — по философским меркам, — её следует квалифицировать как брехню и лажу (в указанном строгом смысле). Как и всякая брехня, она не о том, что есть, а о чём-то другом, брехня подчинена некоей практической задаче брехуна.

Представление об этой практической задаче можно получить, изучив последнюю часть книги. Ключевых здесь ряд моментов: вербовка в сетевую секту на началах полной преданности и готовности пожертвовать ради пропагандируемой идеи всеми своими материальными ресурсами. Выражаясь цитатой: «…если человек не может без выгоды работать на своё спасение, значит он не понимает опасности и нам с таким не по пути» (419).

При этом вот такие любопытные обмолвки: «…людей, имеющих главным мотивом деньги, нельзя оставлять без контроля» (418). Ну и так в разных вариациях: нужны беззаветные соратники. Особенно меня повеселило вот эта, непонятно откуда взявшаяся под конец работы у авторов-человеконенавистников (большинство людей для них «масса», «обезьяны в костюмах», «вши» и проч.) трогательная забота о «человечестве» (гуманизм, конечно, втоптан ими ранее в грязь): «Как обыватель не может жить без своих сериалов, вещей, карьеры, так наши единомышленники не могут жить без честного служения на благо человечества» (420).

Но контролируемая секта — это не единственная цель. Есть и вторая: «В идеале нужен кружок по аналогии с Андроповским» (424).

Все возвышенные религиозные рассуждения о конце света, полагаю, на практике сводятся к этим двум моментам. Отсюда же и патологическая ненависть к демократии: в свободном обществе нельзя претендовать на роль камарильи — это можно лишь при авторитарном правлении — Андропов им приглянулся, видите ли.

Ну да Бог им судья. Интересно другое, то, о чём я уже упоминал: текст показателен, поскольку объясняет, почему авторы считают себя вправе заниматься брехнёй. Там, где они не занимаются бульварным запугиванием обывателя, они рассуждают в рамках некоей религиозно-метафизической логики. Эти рассуждения поданы с большим надрывом, но на самом деле, в силу весьма консервативной природы метафизики, не содержат в себе ничего нового. Схема проста и содержит ряд элементарных ходов, которые давно известны из истории религиозной и философской мысли. Считаю, что эти ошибки выводят авторов за пределы христианского образа мыслей (эта моя оценка является философской — хотелось бы всё же услышать мнение и конфессиональных богословов).

У Гегеля в «Феноменологии духа» есть параграф о так называемом несчастном сознании, которое порождается скептицизмом. Несчастное сознание — это сознание, которое считает посюсторонний мир ничтожным, полагая, что вся истина размещена в потустороннем, трансцендентном, неизменном мире: «Сознание жизни, сознание своего наличного бытия и действования есть только скорбь об этом бытии и действовании, ибо в них оно имеет только сознание своей противоположности как сущности и сознание собственного ничтожества. Возвышаясь, оно переходит от этого к неизменному». Несчастное сознание настаивает на том, что мир ничтожен, что всё самое главное — в потусторонней истине, с которой оно связано частичкой своей собственной вечной сущности.

Впрочем, авторы «Проекта Россия» не сильно рефлексируют над собственной ничтожностью (как то подобает серьёзному размышлению), но зато весьма охотно разглагольствуют насчёт ничтожности всех прочих людей и их дел. Тем не менее логика примерно такая: всё истинное — по ту сторону, этот мир ничтожен. Этот мотив проходит сквозь книгу рефреном, вот его одна из формулировок: «В человеке есть частица вечности, тогда как мир по большому счёту развёрнутое ничто» (134). Или вот здесь авторы пытаются объяснять доходчиво, полагая, видимо, что тем самым они круто современны: «Мир однажды исчезнет, как исчезает виртуальная реальность, когда компьютер отключают от питания» (133).

Раз мир ничто, то ничтожны все мирские дела и заботы. Если провести контент-анализ текста, предположу, что одна из главных лексических групп текста — это тема дерьма. Дерьмо — это весь мир, живущий своими мирскими заботами. Как только объявлена ничтожность мира, открывается простор для необузданных спекуляций. Авторы утверждают: «Истории нет» и «Фактов нет» (26). Поэтому, самодовольно утверждают авторы, «с нашей точки зрения, бессмысленно сосредотачиваться на изучении фактов» (28). Ну конечно же. Факты — это нечто такое, с чем нужно считаться. Подлинную брехню отличает именно это безразличие к фактам и реальности. Как замечает Франкфурт: «Вот эта оторванность от заботы об истине, это безразличие к действительному положению дел и составляют … существо брехни» (Указ. соч. С. 61). Франкфурт — удивительно точная перекличка с Гегелем — называет и корень этого явления: «Современная повсеместность брехни имеет и более глубокие корни (помимо необходимости говорить о вещах, в которых ничего не понимаешь. — В.К.) в скептицизме всех мастей, отрицающем возможность надёжного доступа к объективной реальности, а значит, и отказ от понимания того, «каковы вещи на самом деле». Эти «антиреалистические доктрины» подрывают убеждение в ценности беспристрастных попыток узнать, что истинно и что ложно, лишая даже само понятие «объективного исследования» (Указ. соч. С. 105).

Полистайте «Проект Россия», и вы найдёте множество уничижительных высказываний об историках, экономистах, учёных-естественниках, философах и т.д. То есть о всех тех, кто пытается познавать реальность. А также в адрес всех, кому эта реальность важна, поскольку они в ней живут и действуют. Это всё дерьмо. И даже «зверь». Авторы берут на себя право судить о достоинстве человека, по своим шаблонным лекалам заключая, что «человечество сделало круг и вернулось к животному состоянию» (116). Много разглагольствуют о том, как трудно избавиться от шаблонов. Но на самом деле оперируют только шаблонами, которым уже не одна сотня лет.

Потому что известно, что последует за этим признанием мира в качестве ничтожного: абсолютная истина, которую авторы связывают с христианством. Впрочем, даже попытка запихнуть в книгу фрагменты катехизиса — чего уж проще, тексты-то выверенные — запутана людьми «о двух головах» (как выражался Парменид о тех, кто сам себе противоречит). Так, например, если истории нет и фактов тоже нет, а мир — это «развёрнутое ничто», что означает «реальность Христа»? Христос страдал и был распят в «развёрнутом ничто»??? Как понять приведение исторических же фактов в пользу обстоятельств жизни, смерти и воскресения Христа???

Дело в том, что авторы не понимают ключевой христианской инновации, которая отличает христианство от разного рода восточных религий, где мир есть «майя», дурная иллюзия, или, например, от платонизма, в котором «поистине сущее» находится в другой метафизической плоскости. А именно: воплощение Христа изменило отношение к действительности. И вся история культуры, основанной на христианстве, отмечена тем отношением к нашему посюстороннему миру, которое не могло зародиться в иной вере. Для христианина (я высказываю философскую, а не конфессиональную оценку) мир не может быть предметом оскорблений и поношений, на котором замешан весь «Проект Россия». Если уж вы последовательной креационист, а не человек «о двух головах», то вошь — излюбленный ругательный рефрен авторов — такая же Божья тварь, как и все прочие. Христианство глубоко и сложно связано с последовавшей секуляризацией, о чём написано немало выдающихся философских, исторических и богословских работ. «Проект Россия» к ним не относится. Неслучайно, кстати, в нём появляется отчётливый иконоборческий мотив (285 и далее), затушёванный для приличия прагматическим соображением — это, де, «помощь слабому» (291).

Ничтожные цели

Неограниченный скептицизм подрывает реализм, открывая место для разного рода рассуждений, переносящих принцип реальности на недоступный нам потусторонний мир. Он регулярно разными силами использовался для этих целей — в платоновской Академии, в христианстве, в исламе.

В этом нет ничего нового. Но благо бы авторы «Проекта Россия» остановились на этом: если мир ничтожен, обратитесь к вере, следуйте божественной воле, запечатлённой в заповедях (в этом и состоит выход для «несчастного сознания» Гегеля). Но нет, на самом деле обращение к абсолютной религиозной истине служит иной цели — они же мыслят проектно! Ближайшие цели проекта мы уже установили: сетевая организация + статус жреческой (не экспертной же!) камарильи при авторитарной власти («кружок по аналогии с Андроповским»). К этому потом подключится и власть и деньги — об этом авторы рассуждают беззастенчиво. Но есть и более общие и претендующие на религиозную возвышенность рассуждения. Например, описание грядущих перед Страшным судом событий — жанровый перепев «Трёх разговоров» Владимира Соловьева. Отличие только в том, что Соловьев всё же не пытается внести в прогнозируемую им драму свои организационно-проектные пять копеек, а вот авторы «Проекта Россия» рассуждают о своей новой «социальной конструкции», коя есть «не новое государство и церковь, а именно какая-то новая структура, ковчег, защищающий он неприемлемых требований» (400).

Есть в работе один мотивчик, который показывает, почему авторы считают возможным обратить читателя не к традиционной церкви, а подсовывают вместо неё свою секту. Он проскальзывает несколько раз, например вот здесь: «Со времён прихода Христа мир XXI века сильно изменился и, значит, находится в состоянии ожидания новой божественной информации» (377). Ясно, через кого пойдет поток «божественной информации»?

Стратегия авторов видна невооружённым глазом (если уметь понимать смысл текста, а не очаровываться энергичностью отдельных высказываний). Сначала дискредитировать всех конкурентов — учёных, экспертов и т.д. (они занимаются «бантиками», не могут постичь смысл истории шагом в 500 лет и т.д.). Затем опереться — немного — на традиционный религиозно-скептический способ аргументации, добавить немного катехизису. Дискредитировать логику, ссылаясь на непостижимость разумом религиозных истины и путей истории. Постоянно твердить о «целом» и неважности деталей (то есть продуцировать образцовую брехню). Слепить на этих развалинах свою историософскую схемку. Потом заявить, что традиционные религии себя также дискредитировали: католиков и протестантов разносят (конечно, искажая факты), про современных православных помалкивают, но по намёкам ясно, что православие — это «министерство» при государстве. И наконец, призвать всех истинных христиан (включая мусульман, поскольку действительная приверженность потом оказывается не важна) писать на свой e-mail. Но всё же не так уж и всех, а только тех, кто уже состоялся и чего-то достиг: «Мы общаемся только с действующими людьми».

Тоскливо от всех этих пиарщиков и вербовщиков в сфере духа. И, кстати, я вообще не понял, какое отношение всё сказанное в книге имеет к России. Но есть кое-что ещё.

Речь, разоблачающая сама себя

Цитированное выше высказывание о «божественной информации» характерно не только по содержанию, но и по строю речи. По нему легко распознать интеллектуального шарлатана: сколько бы он ни рассуждал о традиции или знании, как существо невежественное, он продуцирует суконные, штампованные высказывания. Например:

«Мысль о мире из ничего не выводится из логики» (145);

«Здесь мы можем использовать информацию, открытую самим Богом» (150);

«Если ситуация изменилась, Бог может изменить своё решение» (151);

«…Держа Образ в голове, мы приступаем к конструированию миропонимания» (152);

«Из нового «стройматериала», полученного в суровых условиях, Бог собирает принципиально иную социальную конструкцию — Израиль. Первый этап … Второй этап … Третий этап» (158 и далее);

«Чтобы избавиться от шлаков, нужен критерий, определяющий, что есть фекалии, а что — полезные объекты» (179);

«Если взять за 100% великих мыслителей, 99% из них верующие» (195);

«Попробуем отделить божественную информацию от человеческой. Например, иконы. Откуда информация, что они от Бога? На эту тему нет откровения. Официально утверждается, что это информация от Бога, но если копнуть глубже…» (291).

Эти перлы, которые можно множить и дальше, лучше всяких аргументов демонстрируют культурный и интеллектуальный уровень авторов. Это язык или клерка-аналитика из спецслужб (слово-паразит «информация» обязано своей изначальной популярностью американским математикам Шеннону и Уиверу, работавшим на радиоразведку), или нахрапистого пиарщика со средним техническим образованием, с точки зрения которого и сам Господь, видимо, составляет планы по конструированию социальных групп.

P.S. Авторы, для которых рассмотренный выше опус уже третий, весьма самодовольны. Вот, например, про свою оголтелую «критику» демократии: «С момента публикации первой книги «Проект Россия» не нашлось ни одного возражения по сути. Ни одного. Никто не смог возразить нам по главному обвинению демократии — невозможности выбора без знаний. Ни один демократ не доказал (и даже не сказал), что совершить выбор можно без знания. Ни один либерал не кинулся подтверждать, что предвыборные кампании дают людям знания (или хотя бы имеют такое намерение). Любой теоретик демократии подтвердит: отсутствие сознательного выбора означает отсутствие демократии. Любой практик демократии подтвердит: устроить выборы так, чтобы дать знания, во-первых, нереально, во-вторых, заведомо проигрышно на фоне конкурентов, использующих манипулятивные технологии. Тут как ни крутись, а седалище сзади» (337—338).

Седалище-то, конечно, сзади, но хорошо, когда голова на месте. Авторы полагают, что придумали неотразимый аргумент против демократии: выбирать можно там, где выбирающему известно, что сопряжено с каждым вариантом выбора. Поскольку в акте политического демократического выбора это неизвестно и даже может скрываться (посредством манипуляций), то, следовательно, демократия — это ложь и дерьмо.

Это рассуждение путает два плана: идеальную модель рационального выбора (когда потребитель владеет всей информацией о товаре) и реальность, которая по определению не совпадает с идеальной моделью. В реальности нет ни геометрических точек, ни идеальных прямых или маятников. Но это не повод отказываться от геометрии или расчётов в физике. У авторов «Проекта» какие-то проблемы не только с метафизикой, но и просто со здравым смыслом. Они зубную пасту в магазине покупают? Надеюсь. Но владеют ли они всем знанием о покупаемом тюбике пасты? Едва ли. Ещё и реклама нас вводит в заблуждение. Вывод — не покупать зубную пасту в магазине, а перейти к использованию одного добротного сорта пасты (или зубного порошка).

Хорошо, возразит пытливый читатель, пасту я попробовал и завтра купил другую. За неделю можно овладеть хотя бы вкусовым знанием о всём ассортименте зубной пасты в близлежащем магазине. А политиков-то мы на годы избираем. Что ж, тогда возьмём супружество: женятся нередко на срок, намного превышающий срок политических полномочий в демократическом государстве. И всем знанием о партнёре мы также никогда не располагаем. Получается, следует отказаться от выбора в вопросах брака. И перейти к системе назначения брачного партнёра. А кем будет этот самый партнёр назначаться? Кроме авторов «Проекта», я других претендентов на эту роль не наблюдаю.

Дофилософствовались анонимные авторы: пора, наверное, сесть спокойно на седалище и обмозговать, что же за брехню несут люди, которая, как говорится в аннотации к книге, «моделирует убедительно-достоверную картину сегодняшних планетарных изменений».

P.P.S. Этот материал выходит за обычные рамки текстов «Часкора» — по своему объему. К сожалению, я должен констатировать, что появление текстов, подобных «Проекту Россия», рассчитано на читателя, который разучился иметь дело с большими и аргументированными повествованиями. Читатели приучаются поглощать краткие тексты, берущие своей эстетической стороной, остроумием или сразу опознаваемым кредо. Более сложно устроенный текст, где много чего намешано, да ещё и изданный томом в четыре сотни страниц, просто задавливает современного «быстрого» читателя. Поэтому я позволил себе отступить от рамок колонки и включить сюда некоторые элементы аргументации.