В статье на широком материале русской поэзии ХХ—XXI века исследуются способы концептуализации лексем, связанные с экономической деятельностью, — прежде всего, слова деньги. В русской поэзии чередуются периоды, когда деньги во всех их возможных проявлениях выходят на передний план среди других поэтических реалий, и периоды, когда они уходят в тень; при этом можно говорить об отдельных авторах, для которых тема денег и их оборота была особо важна (это, прежде всего, Борис Слуцкий и во многом полемизирующий с ним Иосиф Бродский), а также о тех, для кого деньги и финансы стали темами программных произведений («Деньги» Алексея Парщикова). В употреблении «финансовой» лексики в русской поэзии ХХ века можно заметить ряд закономерностей, образующих особую, «поэтическую» экономику, имеющую во многом символический характер.

Язык и деньги — два основных средства социальной коммуникации. В обоих случаях используется обмен условными знаками, но денежные знаки, в отличие от языковых, выражают только количественные, а не качественные параметры; они могут регулировать разнообразные отношения между людьми, многие их действия (например, трудовые), но неспособны транслировать культурные смыслы. Они не имеют ни метасемиотической, ни перформативной функции, зато в них сильна референциальная функция. В словесном художественном тексте отсылки к денежному обмену представляют собой включения чужеродного знакового кода, «текст в тексте», обычно деформированный: денежное обращение в литературе — это, как правило, не нормальный оборот «деньги — товар — деньги», а аномальные феномены, когда деньги умножаются «из воздуха» при спекуляциях, обесцениваются при инфляции, сокращаются при перекупке долгов, расточаются без счету при жертвенных тратах. Этот феномен будет проиллюстрирован на примере нескольких литературных текстов XIX—XX веков.

Продолжая западную, прежде всего американскую и французскую, традицию исследования экономики и литературы, авторы размышляют о роли экономики в современной культуре и ее месте в современном литературном воображении. В то время как классики политической экономики охотно прибегали к художественной риторике и даже вымыслу для построения своих теоретических моделей, писатели так или иначе реагировали на новую экономическую реальность, которая активно участвовала в смене культурных парадигм и рождении нового героя, олицетворяемого классическим буржуа Робинзоном Крузо. В статье также основывается целостность представленного тематического блока, объединенного под знаком литературно-экономической антропологии.