В статье идет речь о классических произведениях русской литературы: «Евгений Онегин», «Мертвые души», «Ревизор» и «Вий». Эти тексты рассматриваются не изолированно, а в широком диалоге с русской и мировой литературой. Так, намечены некоторые общие линии, которые позволяют сблизить поэтические и идейные поиски Пушкина и Сервантеса. Эти общие черты выявляются на материале образов Татьяны Лариной и Дон Кихота. В заметке об эпизоде из поэмы Гоголя «Мертвые души» намечена потенциальная возможность прочитывания свидания Чичикова с Маниловым на фоне описания встречи Наполеона и Александра I, данного Денисом Давыдовым в очерке «Тильзит в 1807 году». На материале одного фрагмента «Ревизора» показана поэтическая функция творческого фантазирования Хлестакова, а в режиссерских заметках Станиславского обнаруживается гоголевский пласт идей, мотивов и образов.

Подробно исследуя внутреннее устройство первых глав «Войны и мира (композицию, количество и типы персонажей, «точку зрения», преобладающий тип движения и так далее), автор приходит к выводу, что от главы к главе изменения происходят в согласии со сложной, но строгой схемой, и ставит вопрос, какая идеология стоит именно за таким развитием структуры.

Статья посвящена ретроспективному восприятию феномена трофейных фильмов в СССР и постсоветской России. Основанное на анализе мемуаров, художественных произведений, документальной прозы и публикаций в прессе, это исследование стремится ответить на вопрос: почему в 1980—2000-е годы наблюдается такое интенсивное обращение к феномену трофейного кино? Структура текста следует двум направлениям, исходя из корпуса воспоминаний о двух ключевых трофейных фильмах — «Тарзаниане» и «Девушке моей мечты». Как следствие, в исследовании анализируются дискурсы и интерпретации, которые привносят воспоминания об этих фильмах в культурный и идеологический ландшафт 1980—2000-х годов.