вы оправдали мои ожидания. Прения сего первого собрания, дух, им руководивший, результаты, которые оно произвело, единогласно свидетельствуют о чистоте ваших намерений и вызывают мое одобрение

в россии своего отношения к Царству Польскому и его общественному представительству. Поиск этот, очевидно, проходил непросто — применительно к 1820 и 1825 годам мы видим варианты выборки информации. нужно отметить, что это не обязательно затрудняло циркуляцию польских новостей в среде элиты русского общества — по-французски говорили все, а польский язык был очень популярен. судя по частным архивам высших чиновников и военных, речи читались и коллекционировались, часто в списках. так, в фонде Арсения Закревского отложился большой объем материалов за 1820 и 1825 годы — программы заседаний сейма, все речи императора, как на французском, так и в переводе, а также речи, обращенные на сейме к самому Александру I, в частности тексты выступлений станислава Потоцкого и раймонда рембелинского

В статье рассматривается процесс складывания политической риторики в россии начала XIX столетия на примере речей Александра I к сеймам великого княжества Финляндского (1809) и Царства Польского (1818, 1820, 1825). Анализ источников проводится в сравнении с материалами предшествующего периода (речь Екатерины II при открытии Уложенной комиссии в 1767 году) и интерпретируется в контексте коммуникации не только с Финляндией и Польшей, но и с российской империей в целом. Автор демонстрирует разрыв, произошедший в политической риторике за указанный период и рассматривает формы передачи установок власти в этот период. в качестве приложения к статье опубликованы две речи Александром I, произнесенные перед Польским сеймом 1818 года.