В начале 1913 г. В. И. Ленин и Н. И. Бухарин прочитали и прокомментировали труд Розы Люксембург «Накопление капитала». В конце марта 1913 г. Ленин писал в письме Л. Б. Каменеву о том, что она «наврала жестоко» и «переврала Маркса». Это жесткая оценка – ведь Роза Люксембург преподавала политическую экономию и историю в Центральной партийной школе СДПГ в Берлине. Ленин намеревался опубликовать статью о ее книге. Статья должна была выйти под названием «Неудачное дополнение теории Маркса Розой Люксембург», но не была закончена.

Заметки Ленинана полях «Накопления капитала» касаются введения и первых трех глав первого раздела. К сожалению, они обрываются незадолго до начала четвертой главы, посвященной «Марксовой схеме простого воспроизводства». Следует конспективный фрагмент ко второму отделу, содержанием которого является «История проблемы». Ленина интересовали в первую очередь главы во втором и третьем отделах, касавшиеся российских дискуссий (Воронцов, Булгаков, Туган-Барановский). Тем самым этот конспект входит в ряд выписок из других разработок на экономические темы, включая «Капитал» Маркса. Ленин интересовался не теоретическими постановками вопросов и связанной с ними философской проблемой, а описанием конкретно-исторического развития в стране в связи с внедрением товарного хозяйства. История издания этих конспектов, опубликованных в «Ленинских сборниках», очень мало отличается истории издания «Накопления капитала» Люксембург.

За четверть года до этого на книгу Люксембург обратил внимание Бухарин – благодаря рецензиям, в частности, в газете «Bremer Bürger-Zeitung». Его комментарий: «…целый пук ошибок и противоречий»[1]. В то время как Бухарин представил свою разработку в 1924–1925 гг., выписки, заметки и замечания Ленина к схемам накопления, предложенным Люксембург, публиковались в 1933[2], 1975[3] и 1985[4] гг. – не полностью, а всегда лишь в виде выдержек, чтобы легитимировать политико-экономический курс генерального секретаря, в данный момент возглавлявшего партию. Так обстояли дела при Иосифе Сталине, при Леониде Брежневе и при Михаиле Горбачеве.

В конспекте, опубликованном в виде выдержек в «Ленинском сборнике» XXII[5], поступившем в печать 2 октября 1933 г.[6], высказывание Ленина, согласно приведенному в сборнике толкованию текста, гласит: подразделение I растет быстрее подразделения II. Тексты, подготовленные к печати Я. Кубовским, предваряются преамбулой, написанной А. Леонтьевым. В нем подчеркивается, что ленинские заметки на полях книги Розы Люксембург, опубликованные в этом томе, охватывают важнейшие ее взгляды и дают развернутую характеристику позиции Ленина в отношении ее работы и концепции: «В этом огромное политическое и теоретическое значение публикуемых документов». Сюда добавляется ссылка на критику, высказанную Сталиным в его письме в редакцию журнала «Пролетарская революция». «Теория накопления Р. Люксембург теснейшим образом связана с ее ошибками в крестьянском, национальном и колониальном вопросах» – это высказывание Леонтьева согласуется с предисловием к «Ленинскому сборнику», написанным Б. Талем. В нем говорится о «полуменьшевистской теории империализма Розы Люксембург», и такая оценка увязана с нападками на Бухарина и Пятакова[7].

Таблицы, опубликованные в 1975 г. в «Ленинском сборнике» XXXVIII[8], были воспроизведены в многочисленных статьях в журналах «Wirtschaftswissenschaft» [«Экономические науки» – журнал, издававшийся в ГДР. – Прим. перев.] и «Вопросы экономики» и пропагандировались как «обогащение теории воспроизводства». Как теперь утверждалось, в условиях расширенного социалистического воспроизводства оба подразделения могут расти одинаково быстро[9]. Это толкование отмежевывалось от установки на сохранение приоритета подразделения I, причем пропорциональное развитие двух подразделений стало генеральной линией экономической политики КПСС с XXV съезда партии (1976 г.). Такой вывод можно было сделать на основе исследовательского сборника «Соотношение двух подразделений общественного производства»[10], вышедшего в Москве в 1976 г., в котором впервые была приведена интерпретация таблиц, опубликованных в «Ленинском сборнике» XXXVIII.

Этой публикации сопутствовали исследования ленинского анализа пропорций воспроизводства. В предисловии к «Ленинскому сборнику» XXXVIII подчеркивается, что Ленин уделял особое внимание росту потребления трудящихся при социализме и прогнозировал развитие производства как средств производства, так и предметов потребления.

В 1983 году, после XXVI съезда КПСС (1981 г.), вышло второе, переработанное и дополненное, издание вышеупомянутого труда, в котором большее внимание было уделено подразделению II. Теперь речь шла только о сближении темпов развития обоих подразделений. В «Ленинском сборнике», опубликованном в 1985 г., прежние выдержки из ленинского конспекта «Капитала» были дополнены еще одним фрагментом, на основании которого легитимировался более быстрый рост подразделения II по сравнению с подразделением I.

Представление о более быстром росте подразделения I по сравнению с подразделением II (которого придерживался Сталин) было отвергнуто в 1975–1980 гг. со ссылкой на таблицы Ленина применительно к социализму – как положение, не являющееся «всеобщим экономическим законом». Обоснование состояло в том, что развитие подразделения I не может рассматриваться изолированно от развития подразделения II. При социализме имеет место постоянное сближение темпов роста подразделения I и подразделения II, так как потребление пролетариата увеличивается. Эта позиция соответствовала приведенному в издании «Ленинского сборника» 1933 г. тезису Маркса о соразмерном росте обоих подразделений. Из закона преимущественного роста нельзя сделать вывод о конкретном соотношении темпов роста[11]. В соответствии с тогдашней интерпретацией, в условиях развитого социализма темпы роста этих подразделений все более сближаются.

На реальные высказывания Ленина по этому комплексу тем десятилетиями накладывалась кампания против люксембургианства, которую Сталин вел в своих целях. Полемика Бухарина против Ленина могла истолковываться – и это истолкование предписывалось – также в качестве ориентира для анализа большевистской критики в адрес Люксембург. Именно Ленин указывал на сходство взглядов Люксембург и Бухарина в этом пункте.

Исходя из стремления к дальнейшему сотрудничеству организаторов конференции с Российским государственным архивом социально-политической истории (РГАСПИ), стоит в связи с этим задаться вопросом: изданы ли теперь ленинские замечания полностью, или же в ленинских фондах этого архива можно обнаружить дополнительные неопубликованные фрагменты. Также пока нет однозначного ответа со стороны архива по поводу ленинских конспектов «Капитала» Маркса (к этому ср. публикацию в «Ленинском сборнике» XL) и материалов Программной комиссии Коминтерна, в данном случае – дискуссии о люксембургианстве. Последние в свое время были исключены из публикаций с указанием на то, что они будут опубликованы впоследствии.

2. «Политическая экономия без ценности» и «некапиталистические элементы»

Параллельно с подготовкой чернового варианта очерка о «политической экономии без ценности» Туган-Барановского для «Нойе Цайт», Бухарин, внимательно наблюдавший за публикациями Р. Люксембург, начал собирать материал для «Политической экономии рантье» и «Теории накопления». М. И. Туган-Барановский, теоретик «легального марксизма», экономист и историк, преподавал политическую экономию в Санкт-Петербургском университете. Туган-Барановский стал известен благодаря своей теории, согласно которой при капитализме возможно безграничное накопление, производство развивается независимо от того, как потребляет население, и не существует связи между кризисами и проблемой реализации, а причина кризисов коренится в диспропорциональности производства и движении ссудного капитала[12]. Работы Туган-Барановского побудили Розу Люксембург выступить с возражениями.

В плане, набросанном Бухариным в декабре 1912 г., обнаруживается пункт: «Конфликты – борьба капитализма с некапиталистическими элементами». Осенью 1913 г. должна была быть написана статья для «Нойе Цайт». Бухарин послал своей жене резюме статьи Розы Люксембург «Официозность теории».

3. Актуализация старого проекта

Что побудило Николая Бухарина в 1924 – начале 1925 гг., т.е. через десять лет после первого проекта рукописи о «накоплении капитала», снова обратиться к полемике против Розы Люксембург? Его теоретический очерк, набросок которого был составлен в 1914 г. в Вене, был напечатан в середине 20-х гг. (Бухарин закончил его писать во время летнего отпуска 1925 года) под названием «Империализм и накопление капитала» в нескольких номерах русского и немецкого изданий журнала «Под знаменем марксизма»[13] (соответственно, «Unter dem Banner des Marxismus»[14]), а вскоре после этого – в виде IX тома «Марксистской библиотеки» на немецком (“Marxistischen Bibliothek”)[15].

Бухарин ответил на этот вопрос в самом начале своей работы: «Вопрос об империализме есть одновременно и практический, и теоретический вопрос. (...) Понимание движущих сил современного капитализма, специфических методов его экспансии (расширения), роста его внутренних противоречий и т. д. есть непременная предпосылка для его теоретической критики, которая в руках пролетариата из оружия критики рано или поздно неизбежно переходит в критику оружием. В связи с теорией империализма находится и теория капиталистического крушения, а, следовательно, и взгляд на перспективы социалистической революции...»[16].

На передний план выдвигается, подытоживает Бухарин в конце своей работы, необходимость соединения пролетарской революции с крестьянскими войнами, восстаниями колониальных народов и национально-освободительными движениями. На это ориентировал II Всемирный конгресс Коминтерна. «Именно эту сторону дела с необыкновенной последовательностью и теоретической выдержанностью разработал ленинизм. Таким образом, преодоление ошибок тов. Розы Люксембург неминуемо приводит нас снова и снова к теоретическим положениям и практическим выводам нашего покойного учителя»[17].

1925-й был годом, богатым событиями и полным дискуссий. В РКП(б) приблизилась к высшей точке полемика с Троцким и его приверженцами. Речь шла об истории русских революций и о будущем мировой революции. Оценка 1905 года и вопрос о продолжении НЭПа относились тогда к числу важнейших дискутируемых проблем. В этом контексте чрезвычайно интересны рассуждения Бухарина в третьей главе «Общая теория рынка и кризисы». Показательно далее, что Бухарин ссылался на Ленина, который «задолго до появления «Теорий прибавочной стоимости» Маркса отстаивал совершенно такую же точку зрения. «Я нигде не говорил, – писал тов. Ленин, – что это противоречие (т.е. противоречие между производством и потреблением. Н.Б.) должно систематически (курс. автора. Н.Б.) давать прибавочный продукт. (...) А известное состояние потребления есть один из элементов пропорциональности»[18]. Бухарин концентрируется на анализе соотношения различных отраслей производства. Соответствующие разработки он перенес в опубликованную в 1933 г. работу «Учение Маркса и его историческое значение»[19].

Внутри Коминтерна в это время на передний план снова выдвинулась программная дискуссия. Мартовский (1925 г.) номер журнала «Unter dem Banner des Marxismus», в котором была опубликована первая часть полемики Бухарина против Розы Люксембург, включал, в частности, статью Д. Б. Рязанова «Введение Энгельса к работе К. Маркса «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.»». Примечание редакции содержит ссылку на речь, произнесенную Розой Люксембург на учредительном съезде КПГ, и на ее работу «Социальная реформа или революция»: «Опубликование первоначального полного введения Энгельса обретает тем большее значение, так как из-за предательской тактики социал-демократических партийных верхов даже среди некоторых коммунистов возникло представление о том, будто во введении Энгельса идет речь об отступлении, хотя бы только тактическом, от революционного марксизма. В данной связи мы напомним о том, что даже Роза Люксембург в своей программной речи, произнесенной на Учредительном съезде КПГ 31 декабря 1918 г., выразила такое мнение. (..) Даже без «филологического» обнаружения фальсификации было ясно, что предисловие Энгельса не имело целью «устранение марксовой тактики», ведь в нем рассматривался, как писала Роза Люксембург (в «Социальной реформе или революции» – В.Х.), «не вопрос окончательного захвата политической власти, а вопрос о повседневной борьбе в настоящий момент [...], что явствует из каждой строчки предисловия»[20].

Уличные бои и баррикадные битвы – формы проявления той критики оружием, о которой объявлял Бухарин. Соответственно, смысл этих вновь оживившихся теоретических дебатов можно также раскрыть на фоне начавшейся программной дискуссии в Коминтерне. «Первый номер нашего журнала выходит в то время», – говорится в предисловии к первому номеру журнала “Unter dem Banner des Marxismus” в марте 1925 г., – «когда социал-демократический «марксизм» уже подвел теоретический итог своего предательства. Как побочный продукт нашей бурной эпохи мы видим социал-демократический «живой марксизм» дрейфующим на мутных потоках возрождающего мистицизма, чахнущего философского идеализма, утонченной порнографии, эпилептических припадков на религиозной почве, декадентского «искусства» апокалипсической культуры лжи, сексуальных сатурналий и «возвышенных» лозунгов. Но это идеологическое ничтожество, вокруг которого распространяется удушливый запах, рождаемый испарениями разлагающегося трупа, еще опирается до поры до времени на костыли в виде по-прежнему живущих иллюзий прошлого. (…) жалкой эклектической мешанине «конструктивного социализма» (...) – противопоставлен подлинный, революционный марксизм»[21]. Это было объявление войны – вслед за предписаниями Ленина, высказанными в первый год издания российского ежемесячника «Под знаменем марксизма» (март 1922 г.).

Эта стилистика соответствовала происходившему на пятом расширенном пленуме Исполкома Коминтерна, который заседал в Москве с 21 марта по 6 апреля 1925 г. Помимо сведения счетов с люксембургианством и наказания Карла Радека, Генриха Брандлера и Августа Тальгеймера за их «систематическую фракционную деятельность и тяжелые нарушения партийной дисциплины»[22], «уничтожающему разгрому» подверглись также троцкисты. Чем ближе товарищи к ленинизму, говорилось в документах, принятых на пленуме, тем опаснее их уклоны. Ленинизм, марксизм и большевизм – синонимы, гласил лозунг, выдвинутый в ходе большевизации коммунистических партий. Ленинизм был объявлен путеводной звездой движения[23].

Бухарин, статья которого против Люксембург открывала мартовский номер журнала “Unter dem Banner des Marxismus”, боролся в 1925 г. сразу на нескольких «теоретических фронтах». С небольшими перерывами друг за другом вышли его полемические работы против Карла Каутского[24], Льва Троцкого и [бывшего – прим. перев.] члена руководства кадетов, теоретика «сменовеховства» Николая Устрялова. Бухарин защищал «рабоче-крестьянский блок», пропагандировал нэп и при этом вновь и вновь разъяснял свое видение «Ленина как марксиста». «С точки зрения Бухарина, актуальность этой постановке вопроса придавало провозглашение Евгением Преображенским «закона первоначального социалистического накопления»».[25]

Бухарин коренным образом отверг тезис своего товарища по партии, вместе с которым он в 1919 году написал «Азбуку коммунизма» (популярное введение в Программу РКП(б)). Преображенский выступал за эксплуатацию крестьянства как элемент социалистического строительства. В «Экономике переходного периода» (1920) и в исследовании «Хозяйственные формы в Советской России» (1922) Бухарин указал на уже ведшуюся ранее полемику с Люксембург. В статье «Новое откровение о советской экономике, или как можно погубить рабоче-крестьянский блок» (1925) Бухарин сравнил взгляд Преображенского на колонии со взглядом Люксембург на «третьих лиц» [некапиталистических производителей в их отношении к капиталистической системе – прим. перев.][26].

Бухарин продолжил линию аргументации, взятую из своего полемического сочинения против Розы Люксембург, в работе «Хозяйственный рост и проблема рабоче-крестьянского блока» (1925). О том, что развитие в Советской России зависит от правильного соотношения диктатуры пролетариата с преимущественно крестьянским потребительским рынком, можно было прочитать и в теоретическом журнале КПГ «Ди Интернационале», опубликовавшем статью Бухарина[27].

4. От критики к образу врага

До 1929 г. работа Бухарина выдержала в СССР несколько изданий. Последнее немецкое издание «Империализма и накопления капитала» вышло в 1932 г., до некоторой степени в качестве «аккомпанемента» письму Сталина редакции журнала «Пролетарская революция» от 20 ноября 1931 г. Это письмо, несомненно, было также и реакцией на дискуссию по истории германской социал-демократии, организованную журналом «Историк-марксист» (издавался Обществом историков-марксистов и Институтом истории Коммунистической Академии) и состоявшуюся 26 марта и 13 апреля 1930 г. В этой дискуссии участвовали многочисленные сотрудники Института Маркса и Энгельса. Поводом была публикация статьи Григория Зиновьева «История германской социал-демократии» для 16 тома Большой Советской Энциклопедии[28]. В это время Бухарин уже входил в число большевиков, вытесненных из политической жизни. На долю его прежних оппонентов, Пауля Фрелиха и Августа Тальгеймера, выпала аналогичная судьба – оба были в конце 1928 г. исключены из КПГ. В статье В. Мотылева «Роза Люксембург» для Большой Советской Энциклопедии речь о них идет только как о ренегатах[29]. Лишь 3 августа 1963 г. цензурное ведомство «Главлит» приняло решение об исключении А. Тальгеймера из списка запрещенных авторов[30].