1. C гибелью СССР и социализма в европейских странах общая мировая линия человечества коренным образом не изменилась. Соотношение экономических сил продолжает сдвигаться в пользу социалистического строя (Китая), прорастают новые социализмы. Но на огромном пространстве бывшего «социалистического лагеря» воцарилась антимарксистская идеологическая и «учёная» вакханалия, сходная с той, которая полыхала в России после удушения революции 1905 года. Тысячи «марксистов» публично, не стыдясь, не закрывая лиц, сожгли то, чему они ранее клятвенно, мало не бия себя в грудь, поклонялись, преданно поклонились тому, что когда-то сжигали. Глумления над вырванными из контекста марксистскими формулировками, над самими личностями основоположников и приверженцев теории, беспардонные искажения фактов, истины, мелкое пошлое враньё заполнили СМИ, проникли даже в научные издания. А такие «марксистские» партии, как КПРФ, попросту покинули научно-теоретические позиции.

2. Тем самым российское обществоведение и российская экономика «опускали» сами себя. Вопреки фундаментальному факту, что мир продолжает развивается по Марксу, что, следовательно, этот феномен надо обязательно понять-постигнуть, что преступно лишать страну столь плодотворной духовной-научной традиции, – Маркс фактически изгнан из преподавания, государственно поддерживаемого изучения. В огромное множество поставленных и решённых им проблем привходит опасное невежество. Но полного научного распятия марксизма в России всё же не произошло. И главная заслуга в этом принадлежит не левым партиям, а группе учёных, интеллектуалов, естественно, «самотёком» выдвинувших из своей среды в качестве лидера А.В. Бузгалина.

3. Его статья итожит почти двадцатилетнюю борьбу этой группы с уничтожителями марксизма. Объём и характер сделанного не может не впечатлять.

Принципиально расширена и обогащена библиография российского марксизма. А.В. Бузгалин, А.И. Колганов и другие «альтернативщики», преодолевая чинимые им препятствия, не перестают представать в научной среде, в том числе за рубежом, с яркими марксистскими работами, глубоко, доказательно, убедительно раскрывающими сущность происходящего в стране. Их трудам присущи такие нечасто встречающиеся в современном обществоведении качества, как исторический оптимизм, впечатляющая широта и глубина охвата исследуемых проблем, замечательный энциклопедизм. По их работам можно с большой определённостью видеть, даже отслеживать спектр мировой освободительной мысли. Их реакции на каждое новое слово во всемирном движении к социальной справедливости всегда содержательны-интересны. По сумме своей научной и общественной деятельности, непрестанной упорной мужественной борьбой А.В. Бузгалин и «альтернативщики» завоевали в современной антикоммунистической России весьма заметные позиции, де-факто признаваемые основной частью обществоведов, в том числе антимарксистами-антикоммунистами.

При этом А.В. Бузгалин, А.И. Колганов и их друзья при любых перепадах социального и политического «давления», на разных трибунах с высокой стойкостью, громко, не таясь, подтверждали коммунистичность своих взглядов, защищали коммунистические идеалы, честь коммунистов. Например, они неустанно боролись с клеветой о «немецких» деньгах В.И. Ленина, что, как известно, теперь установлено уже и нашей прокуратурой.

4.1. Вместе с тем, обсуждая содержание журнала, указанную статью А.В. Бузгалина, можно высказать и некоторые пожелания.

Недавно известный экономист и философ А.Г. Войтов напомнил нам адресованную русским просьбу Энгельса не подбирать цитат из Маркса-Энгельса, а мыслить так, как мыслил бы Маркс на их месте, что только в этом смысле слово «марксист» имеет «raison d´etr» (резондэтр – право на существование). Нам нужно считаться с тем, что основная масса молодёжи сегодня не в силах осознанно читать «Капитал» так, как он написан. Нужен новый, другой уровень, а, возможно, и другие методы подведения сегодняшнего первочитателя к марксизму. Мне кажется, ни журнал, ни сам А.В. Бузгалин серьёзно не работают над этим. Пора бы найти специалистов-марксистов, которые бы предметно занялись этим.

4.2. Трудящиеся не знают, не могут и не будут знать марксизма как науки. От них не приходится ждать вхождения в марксизм под воздействием его эстетики, красоты логики, научной мощи в решении труднейших теоретических проблем. Успех марксизма в народе определялся тем, что он дал человеку труда хорошо понятную убедительную модель принципиального улучшения его жизни. И люди пошли за марксистами.

Логика завоевания марксизмом масс остаётся прежней. В её основании должна быть модель выраженного, неоспоримого, надёжного, никакими другими «измами» недостижимого взлёта жизни народа. Сегодня трудящиеся вновь пойдут за марксизмом только при этом условии. Большинство крайне важных для нас, учёных, целей (социальная справедливость, всестороннее развитие и т.д.) в обозримом будущем не станут для рабочих целями высшей привлекательности.

Но сегодня и международный, и российский марксизмы не готовы предложить такую модель. Главная же беда – нет понимания, что мы должны-обязаны ставить эту задачу перед наукой. И, конечно, марксисты даже и не ставят перед собой такой задачи. В практически-политическом смысле это значит, что нам, марксистам, хотя бы мы были миллионы раз научно правы, предстоит судьба секты, а движение к провиденному Марксом обществу будет идти соответственно давнему правилу: «Медленным шагом,/ робким зигзагом, / тихо вперёд/, рабочий народ». Мои же личные научные разработки, мне представляется, показывают, что у марксистов есть шанс, и – серьёзный. Только я начинаю бояться, что этот шанс раньше нас начнёт использовать буржуазия. Хотя по научному наполнению он – наш, марксистский.

5. Не хотелось бы сердить моих коллег, но скажу: ни малейших сомнений в том, что они ошибаются со Сталиным. Ошибка эта не очень большая: она пройдёт, отпадёт. Она связана, мне кажется, с достойным всяческого уважения высоким гуманизмом «альтернативщиков», совесть которых (как и всякого порядочного человека) не может примириться с немыслимыми муками несчастных жертв того времени. Но будет всё более осознаваться, что Сталин и другие действовали не по «злости» и не по ущербной теории, а в рамках военного и мобилизационного времени с его тяжкими законами; что они вели себя как участники навязанной им гражданской войны, вынужденно прошли через её большую кровь, муки, величайшие предательства; что все их помыслы были – выстоять, спасти, оберечь почти чудом победившего, еле дышащего «младенца» нового будущего - Октябрьскую революцию. И в военное, и в мирное время тогда господствовали кровавые законы войны. Один из этих страшных законов – вселенская всеисторическая неизбежность огромных невинных жертв. Скажем, на Букринском плацдарме полегло почти столько же, сколько погибло в Гулаге. Что они делали? Отдавали свои жизни, всего только приковывая силы немцев, чтобы с другого, лютежского плацдарма другие силы, тайно выждав, прорвались к Киеву и взяли его. Трагедии гибели букринцев столь же кошмарны, как трагедии погибших в Гулаге. Их чудовищная гибель – тоже в красном цвете Победы. Виною кровавые законы таких побед. История, увы, - не першпектива Невского проспекта, говорил великий мыслитель.