Вопрос «Может ли машина мыслить?», конечно, риторический. На нём уже сломали столько копий, что дровами от их древок можно меся­цами отапливать Нью-Йорк или Москву. Автор здесь не даст на него исчерпывающего ответа, он лишь попытается подумать с вами о том, как вообще тяжело мыслить — нам, людям, а не то, что машине!

Старинная еврейская мудрость, долго осмысливаемая классиками хасидизма, гласит: «Полчаса мысли — это восемьдесят лет устной речи». Да-да, друзья, то, что про­бегает в нашей голове за половину часа (а учитывая, что традиционно иудаизм мерит время «световыми часами», равными одной двенадцатой от светового дня — это даже меньше, чем общечеловеческие 30 минут — в зависимости от сезона), то не высказать за жизнь крепкого и здорового человека, ибо сказано: «Дни лет наших — семьдесят лет, а если сильны — восемьдесят лет» (Теhилим (Псалмы), 90:10).

Что такое мышление вообще? Только лишь логические операции с истиной и ложью? А ведь именно так нам пытаются представить искусственный интеллект, забывая на минуточку, что это лишь парадигма «классической логики», в то время как логик ровно бесконечное количе­ство, ни больше ни меньше.

Джон Сёрл нам показал, что для машины то, чем она оперирует, столь же непонятно, как и китайская грамота для многоуважаемого профессора. Добавлю от себя, что для г-на Сёрла иероглифика Поднебесной должна быть гораздо понятнее, ведь светило лингвистики знает, что это — иероглифы, что они — китайские, что этой системе письма — 4 с копейками тысячелетия, а какие-то из них ему вообще напомнят его любимых пёсиков, которые, по словам г-на профессора, обладают изумительными ког­нитивными способностями. И это — если мы не вспом­ним дедушек Фрейда и Роршаха, которые бы сказали многое о свободных ассоциациях г-на Сёрла с картинка­ми/иероглифами.

Возвращаясь к вопросу о мышлении, нельзя не вспом­нить стих всё из той же библейской книги: «hа-Шем йодеа махшовот адам, ки hема hавель» (Теhилим, 94:11) — «Всевышний знает мысли человека — ведь они — тще­та». На первый взгляд это утверждение бессмысленности человеческого мышления вообще. Действительно, РАШИ прямо кричит на нас в своём комментарии: «Всевышний знает ваши мысли, ведь вы думаете о гордости [как у] принца крови (букв: первенца царства), но увидите же, что они (мысли) — тщета!», а главный тролль еврейского Средневековья, Ибн Эзра, с противоположной части стра­ницы отвечает: «мысли человека — тщета, ведь нет у него силы вывести на свет тайну (бытия)». Т.е. комментаторы или недовольны, что человек тратит свою драгоценную способность на гордость собой хорошим, или опускают руки, так как Истины этим мышлением всё равно не достигнуть. Но если взглянуть на буквальный смысл слова hевель («пар», «переполнение»), то станет ясен ещё один смысл стиха о «мыслях человеческих»: они представляют собой бесконечно огромный и неупорядоченный конгло­мерат.

Как мы видели, человеческая способность мыслить со всем вытекающим — действительно нечто, что осоз наёт в полном масштабе лишь Г-сподь Б-г, оно — что-то аморфное, неопределённое, что-то, что очень смахива­ет на «бессознательное» того же Фрейда, но с тем лишь отличием, что обладает чрезмерно большим самомнением о себе самом.

А теперь, уважаемые знатоки, вопрос: как воспроизвести это нечто и заставить в таком же «алгоритме» работать машину? Для того, чтобы мыслить, надо обладать тем, чем мыслить, из чего осознанно выбирать. Без этой «чтойно­сти», понимающей, что она «чтойность», без этого выбора — без этого нет той тщеты, хаотического переполнения, из которого рождается наше мышление, так стремящееся эту тщету преодолеть. Кто воспроизведёт это во всей пол­ноте? Явно не мы.

Так может ли машина мыслить?

Вопрос тоже риторический.