Эпизоды, с которых я хочу начать свой рассказ, не стали достоянием ни историков, ни романистов, найдя лишь опосредованный отклик в культуре. Некоторое соответствие с хрестоматийной схемой Александра Герцена – на вызов, брошенный Петром, Россия отвечает «явлением Пушкина» – отчасти просматривается и здесь – с тем отличием, что Пушкин именно в этом городе всё же ни разу не переночевал, поскольку был «невыездным». Но сам Пётр тут был, и ждало его здесь совсем не то, что ожидал он сам. Не «окно в Европу» – теперь уже Южную, – а окно обратно, в Россию, вести из которой сократили его венскую жизнь.