Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » История философии » №10, 2003

Юлина Н.С.
Сегодня о статье «Философия в России сегодня»

Статья «Философия в России сегодня» написана мною по заказу редакции англоязычного журнала «Метафилософия», организовавшей спецвыпуск «Философия в странах Восточной Европы», и была опубликована в 1994 году[1]. В то время западных интеллектуалов живо интересовала судьба марксистской дисциплины в свете происходящих в этих странах социально-экономических и идеологических перемен.
Предложенная редакцией тема, конечно, пугала. Любой общий обзор состояния живой мысли требует не только владения информацией, наблюдательности, интуиции, но и обобщающего диагноза, предполагающего определенную долю смелости, если не сказать дерзости. Когда ты имеешь дело с мыслью прошлого, классика уже отсеяна, выделены доминирующие темы, есть устоявшиеся каноны исследования. С современностью все обстоит сложнее: здесь ты встречаешься с динамикой, изменчивостью, неопределенностью ситуации. Тем более, в ситуации российской философии начала 90-х годов, по сути, революционного для России времени, когда не было ясности, чем будет заполняться вакуум, образовавшийся после того, как марксистская философия перестала быть партийно-санкционированной дисциплиной.
За последнее десятилетие появились другие работы на эту или близкую к ней темы[2]. Их авторы зафиксировали какие-то стороны российской мысли, которые мне не виделись. Мои упущения были естественны: писания на метафилософские темы всегда включают в себя оценочность и изрядную долю вкусовщины; многое зависит от понимания автором смысла философии, чем она должна или не должна заниматься и т.п.
Прочитывая сегодня свою статью заново, мне все же кажется, что она представляет собой не только исторический интерес: некоторые высказанные в ней мысли и прогнозы не потеряли своей актуальности. Это значит, что положение на нашем, как говорили раньше, «философском фронте» или, как говорят сейчас, «философском рынке» изменилось не столь уж кардинально. Конечно, какие-то моды сегодня уже не модны. Например, сегодня уже не столь бросается в глаза характерный для начала 90-х годов феномен – увлечение философски нагруженной эссеистикой: то ли авторы разочаровались в этом жанре, толп читающая публика потеряла интерес к газетным публикациям (часто экстравагантным) и пришла к выводу, что для философии больше уместен не публицистический, а академический формат.
Однако совсем не устарело другое наблюдение – о культурологическом крене российской философии. В начале 90-х годов такой крен был закономерен и оправдан: это был этап освоения мирового духовного наследия. Усилия многих философов были брошены на заполнение культурного вакуума, на переиздание русской классики, на переводы западных и восточных авторов. (Эта необходимая и важная работа продолжается по сей день). В последующий период на этой основе написано мною интересных и талантливых авторских работ (их библиография обширна). Все же мне представляется, что мы задержались на этом этапе. Что я имею в виду? Наши работы по большей части опрокинуты в прошлое и носят дескриптивный характер. Иначе говоря, не произошел прорыв в самостоятельное, на уровне современной когнитивной культуры, творчество нового. В силу этого российская философия еще не стала самодостаточной. То есть не стала питаться собственными оригинальными идеями и вариться в собственном соку, а не в импортных соусах. В статье 94 года я высказала предположение (и сегодня его разделяю), что одной из причин такого положения является несоответствие масштабов ведущейся у нас культурологической, дескриптивной работы и проблемного анализа. Преимущество проблемного анализа состоит в том, что он стимулирует дискуссии, желание доказывать, спорить, опровергать: в огне дискуссий чаще всего рождаются новые конструктивные идеи и самостоятельные концепции. Другая, связанная с первой, причина, как мне кажется, состоит в утрате первостепенного внимания к «ядру философии», куда обычно относят метафизику, эпистемологию, этику. Без разработки «ядра» нет подлинных новаций, прикладные области философии, в том числе культурология, рискуют превратиться в нефилософские дисциплины.
 
В отсутствии интереса к проблемному анализу, на мой взгляд, повинно наше философское образование: оно по-прежнему опрокинуто в прошлое – на мысли уже умерших философов – и нацелено на освоение как можно большего количества информации, а не на развитие самостоятельного мышления. Эффективнее всего оно приобретается в дискуссиях о проблемах в их современном звучании. (Во многих западных странах студентов обучают решать проблемы, а не только рассказывать о том, как их решали великие умы).
Поскольку я по натуре оптимист, у меня есть вера, что культурологическая активность последнего десятилетия не могла не принести свои плоды и следующий этап в развитии отечественной мысли будет отмечен теоретическим креном. Возможно, что он уже вызревает: поскольку за прошедшее десятилетие российская философия стала более зрелой, плюралистичной и трудно обозримой (сегодня писать на тему я бы не решилась), такой вывод не кажется мне нереалистичным.
 
Примечания
 


[1]Metaphilosophy. Special issue: Philosophy in Eastern Europe. 1994. Vol. 26. № 2 и 3. P. 117–131.
 
[2]Садовский В.Н. Философия в Москве в 50–60-е годы // Вопр. философии. 1993. № 7;
Стенин B.C. Российская философия сегодня: проблемы настоящего и оценки прошлого // Вопр. философии 1997. № 5;
Мамчур Г.А., Овчинников Н.Ф., Огурцов А.П. Отечественная философия науки: предварительные итоги. М.. 1997:
Философия не кончается. Из истории отечественной философии XX века. Т. 1 и 2 / Под ред. В.А.Лекторского. М.. 1998;
Пopyc В.Н. Особый настрой ума. Ланцелоты и Генрихи советской философии // Книжное обозрение. Независимая газета. 1999. 30 сент.; и др.
Архив журнала
№1, 2020№2, 2020№2, 2021№1, 2019№2, 2018№1, 2018№2, 2017№1, 2017№2, 2016№1, 2016т. 20, №2, 2015т. 20, №1, 2015№19, 2014№18, 2013№17, 2012№16, 2011№15, 2010№14, 2009№13, 2008№12, 2005№11, 2004№10, 2003№ 9, 2002№8, 2001№7, 2000№6, 2000№5, 2000№4, 1999№3, 1998№2, 1998№1, 1997
Поддержите нас
Журналы клуба