Кирилл Михайлович Товбин
кандидат философских наук заведующий кафедрой общих и гуманитарных дисциплин,
доцент Филиала Дальневосточного федерального университета в г. Южно-Сахалинске
kimito@yandex.ru

В статье рассматриваются пространственные мифологемы Китежа и Беловодья в преломлении старообрядческого мировоззрения. Заимствовав эти архетипы из русской православной традиции, староверы вписали их в собственный контрсекулярный «проект». В статье показаны различия в интерпретации двух мифологем – нематериального Китежа и труднодоступного Беловодья. Доказывается, что от староверов эти архетипы перешли в общенародную русскую культуру, заложив некоторые особенности российского коллективного бессознательного.

Идея Центра мира бытует во всех традиционных цивилизациях и духовных учениях, материализуя некое средоточие святости в мире, «пуп земли» [Генон 2002: 484]. В разных традициях эта мифологема по-разному объяснена и представлена. На Руси это миф о сокровенном граде Китеже, соединившийся в старообрядчестве с концепцией Третьего Рима [Товбин 2006б]. В результате этого синтеза сформировалась цельная и самобытная философия старообрядческой жизни, служащая примером традиционалистского сопротивления секуляризации и десакрализации Модерна.

Отделение староверов от остального российского общества вызвало определённые значимые и знаковые ментальные перемены [Товбин 2006а]. В изоляции от иностранных идеологем и стиля жизни обращение к русским архетипам (в особенности – к мифологемам) стало одним из основных направлений старообрядческой ментальности. В интересе старообрядцев к дохристианским и раннехристианским мифологемам типа Китежа нам видится тоска по традиционной связанности земного и небесного, по сочленённости, в которой священное не отделено от повседневного и бытового; по единству традиции и быта, веры и власти, церкви и народа, пространства и молитвы, бытового и сакрального [Савельева 2005; Успенский 2002: 475; Матвеев б.г.]. Именно в таком контексте появились старообрядческие редакции рассказов про иеротопы, не затронутые секуляризацией.

Старообрядчество представляло собой не столько традиционное, сколько традиционалистическое духовное движение. Его целью было не сохранение, а возрождение образа «древлего благочестия». Этим объясняется высочайший интерес старообрядцев (проявившийся как в интеллектуальности, так и в риторике) к древнехристианским и древнерусским культурным образам.