В публичных дискуссиях об изменении климата «зеленые» технологии зачастую представлены как универсальное решение. При этом мы часто упускаем одну деталь: крайне важно, чтобы их развитие шло параллельно с укреплением социальной справедливости. «Мы до сих пор не осознали того факта, что речь идет не просто о глобальном потеплении, а о глобальном потеплении в мире, где присутствуют неравенство и несправедливость», – отмечает Тьягараджан Джаяраман. По мнению индийского исследователя, без равенства и справедливости – иначе говоря, без мира и безопасности – с изменением климата нельзя бороться эффективно.

 Тьягараджан Джаяраман отвечает на вопросы Шираз Сидхвы

Не отодвигает ли на второй план повсеместное увлечение «зелеными» технологиями необходимость уделить особое внимание равенству и социальной справедливости в рамках борьбы против изменения климата?

Это очень точная постановка вопроса. На мой взгляд, очевидно, что бороться с главной экологической проблемой, угрожающей человечеству, будет непросто, если не принимать во внимание вопросы равенства и социальной справедливости. Кажется естественным, что борьба с изменением климата должна идти параллельно с укреплением социальной справедливости. К сожалению, в привычном дискурсе международных организаций, которые иногда затрагивают эту тему, этот термин утрачивает свое значение, и мы уже не знаем, что на самом деле понимается под социальной справедливостью. В реальности в каждой культуре она означает совершенно разные вещи.

Для меня одно из возможных определений социальной справедливости – это существование режима или социально-экономического порядка, который способствует увеличению ценности человеческих возможностей, их расширению и развитию.

Очевидно, что невозможно пытаться спасти человечество и при этом допускать существование социальной и экономической несправедливости. Тем не менее, некоторые политические деятели, особенно те, что активно выступают за охрану окружающей среды, склонны утверждать, что первое (спасение человечества) настолько важно, что превалирует над вторым (социальной несправедливостью). Например, сначала нужно закрыть загрязняющий атмосферу завод, и уже потом беспокоиться о судьбе его работников. Это как раз та ситуация, где вопрос о равенстве и справедливости в полной мере обретает свой смысл.

Как в таком случае избежать подобных последствий развития «зеленой» инфраструктуры?

Речь идет не только о развитии «зеленой» инфраструктуры: это касается любых мер по преодолению климатического кризиса. Будет ошибочно утверждать, что на этот вопрос есть однозначный ответ. В политическом дискурсе поднимаются проблемы адаптации, уязвимости и необходимости учитывать в рамках этой адаптации нужды наиболее уязвимых слоев населения. Эти слова уже использовались по отношению к искоренению нищеты и поиску устойчивых средств к существованию, однако не то чтобы они реально помогли нам ликвидировать нищету… Обеспечивать социальную справедливость и в то же время активно противостоять изменению климата непросто. Как и все актуальные задачи в области развития, борьба за справедливый мир и равноправие – это долгосрочная борьба, и она продолжится в будущем. Самое главное – осознавать, что борьба с изменением климата не является исключением из этого правила.

С момента публикации в октябре 2018 года Специального доклада МГЭИК (link is external)о глобальном потеплении нам пытаются внушить, что если средняя температура на планете не повысится более чем на 1,5 °C, наше общество автоматически станет справедливым. Для меня это в принципе неверно: нельзя смешивать социальную справедливость, равенство, развитие и удержание глобального потепления в пределах 1,5 °C. Так может начать казаться, что все проблемы несправедливости имеют экологическую природу, что, очевидно, абсурдно.

Политические лидеры, в полной мере осознающие угрозу, которую представляют собой изменение климата и его последствия, подталкивают предприятия к поддержке «зеленых» технологий, утверждая, что благодаря им будут созданы миллионы рабочих мест и новые возможности для экономического роста. Является ли социальная справедливость частью этой парадигмы?

До настоящего времени наблюдалась тенденция нежничать с предприятиями, надеясь на то, что они добровольно сделают все необходимое для борьбы с изменением климата и укрепления социальной справедливости. Эта стратегия обречена на неудачу.

В развитых странах обсуждение этого вопроса в рамках дискуссий об изменении климата зашло в тупик. Они топчутся на месте вокруг налогов на выбросы углекислого газа и торговли эмиссионными квотами, но почему они до сих пор не установили целевые показатели выбросов для конкретных отраслей промышленности? Нужны более строгие регламентирующие стандарты либо система штрафов, однако эти вопросы едва ли обсуждаются. Очень наивно верить в то, что поощрением и уговорами можно заставить промышленные компании вести свою деятельность в соответствии с понятием моральной справедливости. Кроме того, я не думаю, что это принесет пользу: экономика так не работает. Такие компании, как Shell или ExxonMobil, для проформы говорят об инвестициях в «зеленые» технологии, но ничего не меняют на практике.

По моему мнению, нам необходимы два стратегических вектора. В развитых странах нужны мощные меры воздействия на предприятия, чтобы те как можно быстрее перешли на «зеленые» технологии. Этот процесс уже идет, но слишком медленно. Так, многие развитые страны, вместо того чтобы перейти на возобновляемые источники энергии, продолжают рассматривать возможность замены угля газом (который также относится к ископаемым видам топлива).

Второй вектор предполагает то, что развивающиеся страны должны пропустить некоторые этапы своего развития – в разумной мере, естественно. Изменения должны быть адекватными. Не стоит надеяться на то, что в них моментально совершится переход от многовековой практики сжигания биологических отходов к новейшим источникам солнечной энергии. Невозможно перевести целую экономику с одного уровня функционирования и энергоэффективности на другой одними словами: «Все возможно, нужно только постараться». Все гораздо сложнее.

Готовы ли развитые страны помочь развивающимся пропустить необходимые этапы, чтобы внести свой вклад в борьбу с изменением климата?

Усилия в этом направлении весьма неравномерны. Когда развитое государство видит для себя потенциальную выгоду, оно с готовностью передает свои технологии в развивающиеся страны – так произошло в случае с электромобилями. Другая проблема заключается в том, что развитые страны хотят решений по схеме «все или ничего» – но это не сработает. К примеру, они хотят, чтобы Индия прекратила инвестировать в угледобывающую отрасль. С моей точки зрения, если даже развитые страны не способны обеспечить переход от использования угля к возобновляемой энергии и на деле довольствуются переходом с угля на газ, почему они требуют от развивающихся стран того, чего они не делают сами?

Почему развитые страны так медленно реформируют транспортную инфраструктуру? Почему они не поощряют внедрение электротранспорта, как в Индии и в Китае? В Китае есть целые города, например, Шэньчжэнь, где используется только электрический транспорт. Ничего подобного на Западе нет. Что уж говорить об электромобилях – даже введение строжайших норм по выбросам углекислого газа в ЕС было отложено на несколько лет. В сфере транспорта развитые страны сделали все, чтобы приложить как можно меньше усилий.

Что касается многих других отраслей, необходимость срочных мер, о которой говорят климатологи, никак не отражается на экологической политике и реальных мерах борьбы с изменением климата. Даже в официальных документах развитых стран четко указано, что им будет очень трудно достичь поставленных целей при текущем темпе принятия мер. И это не вызывает особого беспокойства среди лиц, ответственных за принятие решений в области климата.

Если скорость изменения климата увеличится, его прямые и косвенные последствия – например, увеличение потока беженцев – затронут и экономически благополучные страны. По вашему мнению, сможет ли заинтересованность во внутреннем благополучии страны (в частности, стремление ограничить этот поток) стать стимулом к принятию мер по укреплению социальной справедливости?

Существует два типа политической заинтересованности: та, которая ориентирована на поддержание мирового порядка, и та, что направлена на благополучие внутри страны. Однако США, например, не беспокоятся об условиях жизни даже собственного населения. В недавнем исследовании было отмечено, что повышение температурных показателей в районах, расположенных высоко над уровнем моря, приведет к значительному учащению ураганов, которые затронут, помимо прочего, Канаду, США, страны ЕС и Россию. Тем не менее эти страны (кроме, может быть, Европейского союза, который не входит в эту категорию) не считают, что им необходимо больше других адаптироваться к климатическим изменениям – хотя должны бы. Сегодня срочные меры по такой адаптации следует принимать и Австралии – участившиеся случаи лесных пожаров оказывают на климат огромное влияние.

Я считаю, что все чаще звучащая в политическом дискурсе мысль о том, будто адаптация – это дело стран третьего мира, не касающееся развитых стран, неутешительна. Если сравнить, скольких людей затронет повышение уровня моря при глобальном потеплении на 1,5 °C и на 2 °C, абсолютные показатели у Северной Америки будут выше, чем у некоторых островных государств. Однако создается впечатление, что Северная Америка не отдает себе отчета в том, что беспокоиться об условиях окружающей среды, пусть даже исключительно в развитых странах, ей нужно в своих собственных интересах. Мне кажется, что понимание этого в некоторой степени есть в Евросоюзе, хотя, судя по всему, это мало что меняет на практике. Но всему остальному миру к осознанию этого факта еще предстоит прийти.

В последнее время наблюдается тенденция видеть причину всех вооруженных конфликтов и миграционного кризиса в проблемах климата или экологии. Возможно, отчасти это объясняется стремлением повысить заинтересованность развитых стран в решении климатического вопроса путем указания на его связь с мировой безопасностью. Однако войны и вооруженные конфликты, которые зачастую являются причиной увеличения числа беженцев, в большинстве своем обусловлены проблемами в социальной и политической сфере, а не изменением климата. Поток мигрантов из Северной Африки в Европу в первую очередь стал следствием дестабилизации и свержения политических режимов, которые обеспечивали относительное благополучие общества, – это и заставило десятки тысяч людей бежать из своей страны. Считать этот факт следствием климатических изменений совершенно неоправданно.

Мирное и безопасное общество – это обязательное условие успешной борьбы с изменением климата. Однако при помощи одних только мер по улучшению экологической обстановки добиться мира и безопасности невозможно.