Журнальный клуб Интелрос » Курьер ЮНЕСКО » №2, 2017
Миграционный кризис вынудил десятки тысяч детей прекратить обучение в школе. Благодаря Элен Абадзи, специалисту по вопросам образования, задача научить детей читать в первом классе начальной школы стала международным приоритетом. Она убедительно доказывает свою позицию: к 18-ти годам каждый ребенок должен уметь читать.
Элен Абадзи
Каждый год, 8 сентября, в Международный день распространения грамотности, я вспоминаю о своем детстве и окружающих меня женщинах, которые не умели читать. Несколько десятилетий назад моя родная страна, Греция, находилась в глубоком этническом и экономическом кризисе, однако и по сей день нам не удалось искоренить проблемы в сфере образования.
В 1930-х годах, когда девочки в деревнях редко ходили в школу, две мои тети – учительницы из Афин – взяли на обучение молодую девушку-крестьянку. Они преподавали ей орфографию греческого языка, которая относительно проста и логична. Мария выучила буквы, но так и не смогла научиться различать отдельные слова. В конце концов, она перестала заниматься. Она присматривала за детьми, которые каждый день ходили в школу, но умерла в возрасте 90 лет, так и не научившись читать и писать.
Из-за этнических конфликтов и постоянных вынужденных переездов моя тетя со стороны отца также не смогла получить начальное образование. Ее семья бежала из Турции в Грецию в 1922 году, потом ее родители умерли, и она так и не смогла пойти в школу. Когда ей было около 40 лет, ее дочь, преподаватель по профессии, смогла научить ее основам чтения и письма. Эта женщина провела половину жизни в большом городе, в окружении вывесок и указателей. В возрасте 97 лет, когда я протестировала ее, оказалось, что она могла неуверенно различать лишь заглавные буквы. В лучшем случае ей удавалось расшифровывать название автобусных маршрутов.
Моей няне Софии удалось достичь большего. Она бежала из Турции в 1992, но начала ходить в школу еще до того, как потеряла родительский кров. София помогала учиться читать и мне. Иногда она брала наши учебники и неуверенно читала вслух, а мы смеялись. Но поскольку ей удавалось понимать смысл фразы целиком, она усердно практиковалась и вскоре начала читать гораздо лучше. В старости она надевала очки и читала газеты вслух моей матери.
Много лет спустя, работая специалистом по вопросам образования во Всемирном банке, я тщательно изучила несколько проектов по распространению грамотности среди взрослых и провела профессиональную оценку. Несмотря на все усилия правительств и НПО, положение дел в образовательной сфере в 1980-90-х годах напомнило мне ситуацию в Греции времен моего детства. В Бангладеш учащиеся запинались при чтении после года обучения. В Буркина-Фасо взрослые, которые уже заканчивали курс, спотыкались на каждом слове и с трудом могли разобрать собственный почерк. Те же, кто даже недолгое время посещал школу в детстве, читали с легкостью, так же, как и София. Контраст был налицо.
Чтение трудно дается не только взрослым, которые не учились в школе. Образованные иностранцы, в родном языке которых используется другой алфавит, испытывают те же трудности. Ученый или гуманитарный работник из западных стран, проживший десятки лет в Эфиопии или в Бангладеш, может свободно говорить на местном языке, но всю жизнь будет читать со скоростью ученика начальной школы. Для него текст подобен мотку ниток, который нужно распутать. Чтение требует немало усилий, и многие люди просто отказываются от дальнейших попыток научиться бегло читать.
Эти факты иллюстрируют интересный феномен, который можно назвать «дислексия у взрослых, которые недавно научились читать». Вероятно, эта форма дислексии начинает проявляться после 19-ти лет и, скорее всего, свойственна каждому из нас. Люди, изучающие новый алфавит после 18-ти лет, читают очень медленно и даже спустя десятилетия испытывают трудности при чтении. Существование этого феномена подтверждают нейробиологические и когнитивные исследования.
Феномен дислексии у взрослых отчасти объясняет тот факт, что многие программы по распространению грамотности так и не принесли каких-либо значительных результатов. Однако эта проблема не обсуждается в обществе. Преподаватели считают, что причина неудач заключается в социальных проблемах, недостаточной мотивации у учеников или в плохой организации. Конечно, все эти факторы тоже играют определенную роль, но даже у тех, кто упорно старается научиться читать и писать, ничего не получается. И поскольку этот необычный феномен так и остается неразглашeнным, ему посвящено очень мало научных исследований.
Почему же умение свободно читать так важно? Считается, что это всего лишь один из этапов процесса взросления, однако он требует серьезной перестройки мыслительных процессов.
Чтение – это плод так называемого перцептивного научения, и первые миллисекунды процесса оторваны от понимания. С течением времени и практикой мозг человека учится компоновать и одновременно расшифровывать контуры букв. Если буквы изучаются по отдельности, с учетом формального сходства, процесс обучения проходит эффективней. Впоследствии мы учимся складывать минимальные единицы в более крупные. Изучение некоторых алфавитов и орфографических систем требует больше времени, однако и во Франции, и в Китае, при чтении у людей активизируются одни и те же области мозга.
Сначала мы учимся различать буквы по отдельности, сознательно прикладывая к этому усилия. После нескольких десятков часов тренировок, к обработке информации подключается та часть мозга, которая способна распознавать слова. С этого момента мы начинаем понимать написанное слово мгновенно, так же, как узнаем знакомого человека по его чертам лица, и чтение становится автоматическим. Мы не можем перестать читать, точно также, как не можем намеренно не узнавать знакомых, и постепенно наша скорость чтения достигает 45-60 слов в минуту.
Благодаря способности к перцептивному обучению, человек узнает следы, музыкальные ноты, числа, математические уравнения, созвездия или погодные явления. Как только мы в полной мере овладеваем этой зрительной функцией и начинаем регулярно применять ее, она сохраняется в памяти. Это значит, что дети могут получать своеобразную «прививку» грамотности.
Интересно, что для того чтобы свободно читать на каком-либо языке, необязательно владеть им или уметь на нем писать. Миллионы детей по всему миру учатся читать религиозные тексты на незнакомых языках, алфавит которых отличается от алфавита, которым они пользуются в повседневной жизни. Гораздо легче научиться читать на тех языках, где буква соответствует фонеме, например, на испанском или хинди, чем на языках с несистемной орфографией, таких как английский или кхмерский.
Дети, которые перестали ходить в школу уже после того, как выработали автоматизм, могут читать надписи, которые встречаются им в повседневной жизни и таким образом поддерживать полученные навыки и развивать их, как моя няня София. Однако, если дети оказались вне школьной среды до того, как научились свободно читать, различение букв отнимает у них слишком много сил. Как моя тетя Мария, они не смогут даже прочитать вывеску или табличку с названием улицы.
К сожалению, с возрастом способность автоматизировать чтение большого количества знаков постепенно ослабевает и исчезает вовсе. Некоторые нейронные процессы, отвечающие за восприятие, активны только в определенные периоды жизни и начинают постепенно замедляться в подростковом возрасте. Если процесс автоматизации чтения прерывается на несколько лет, велика вероятность того, что ценное время будет потеряно и ребенок уже не сможет ликвидировать этот пробел в будущем.
Глобальный кризис беженцев в XXI веке спровоцировал всплеск неграмотности. Большое число детей были вынуждены прервать обучение именно в том возрасте, когда нельзя этого делать. Велика вероятность того, что дети-беженцы из Сирии, оказавшиеся в Греции или в Германии, никогда не научатся с легкостью читать арабскую вязь; возможно, что для многих этот разрыв с родным языком станет окончательным. В странах с низким уровнем дохода сеть образовательных учреждений была расширена, однако не были разработаны методики преподавания в уязвимых группах населения. Ситуация осложняется тем, что в этих странах повсеместно используется английский и французский – языки со сложной орфографией, и африканские ученики в лучшем случае способны различить всего лишь несколько букв или слов. Некоторые из них будут учиться читать и писать во взрослом возрасте, но – как полагают эксперты Всемирного банка – будет уже поздно, потому что они не смогут развить необходимые навыки до автоматизма.
Этот неврологический феномен также может повлиять на реализацию Целей в области устойчивого развития (ЦУР). Согласно ЦУР 4.6, к 2030 году все дети и подростки, а также значительная часть взрослых (мужчин и женщин) должны обладать навыками чтения, письма и счета. Чтобы облегчить процесс обучения и помочь преподавателям выполнить эту задачу, необходимо провести специальные нейробиологические и когнитивные исследования.
Для того, чтобы привести в действие функцию перцептивного обучения, специальные педагогические приемы не нужны. Преподаватели должны научить детей устанавливать соответствия между звуком и буквой и выполнять с детьми упражнения в классе, правильно комментируя их. Развить навык «узнавания» слов помогут книги с большим количеством текста, напечатанного крупным шрифтом с разрядкой, чтобы мозгу было легче воспринимать слова. Письмо также помогает овладеть навыком чтения, и детям необходимо набрать определенный словарный запас, который позволит им понимать тексты. Поскольку механизм чтения универсален, скорость 45-60 слов в минуту может быть средним показателем автоматизма для всех языков и алфавитов. Чтобы ребенок мог извлекать необходимую информацию из текстов и получал удовольствие от чтения, этот показатель нужно достичь к концу второго класса начальной школы.
Сегодня доноры и правительства стран не получают должного консультирования по этому вопросу. На смену традиционному методу обучения грамоте по букварю пришли другие, более глобальные методы, отражающие мнение представителей среднего класса. К сожалению, это может иметь серьезные последствия для бедных слоев населения. Дети, орфография родного языка которых системна, могли быстро совершенствовать свои навыки чтения с первого класса, уменьшая тем самым негативный эффект возможной паузы в обучении в будущем. Азбуки старого образца позволяли это сделать. Однако введение новых методик замедляет этот процесс, и многие дети, лишившись поддержки школы, рискуют остаться функционально неграмотными.
Международный день распространения грамотности – это повод вспомнить о том, что навык автоматического чтения необходимо развивать с самого детства, поскольку с возрастом эта способность ослабевает. Нужно, чтобы к 18- ти годам все дети умели свободно использовать один или несколько алфавитов. Возможно, в будущем достижения биологии и медицины позволят отодвинуть во времени эту возрастную границу, однако сейчас задача на период до 2030 года сформулирована предельно ясно. Войны и вынужденная миграция населения происходили в мире всегда, поэтому работники сферы образования должны быть во всеоружии. Правительствам и донорам следует опираться на имеющиеся научные исследования и организовать образовательный процесс таким образом, чтобы дети получали автоматические навыки чтения уже на первом году обучения. В таком случае, даже если в чрезвычайной ситуации они будут лишены возможности посещать школу, то во взрослом возрасте все же смогут выбрать путь Софии, а не Марии.
