Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Мир и политика » №1, 2012

Рудов Г.А.
Афганистан в политике государств Центральной Азии

 «Можно обманывать длительное время некоторых людей, короткое время – всех, но всё время обманывать всех не получится»

Афоризм


По оценкам целого ряда российских и западных политологов, за период после начала 1990-х годов главной слабостью России была даже не её экономическая разруха, а отсутствие четко выстроенной системы национальных приоритетов, соответствующих нашим внутренним интересам. И с этим трудно не согласиться. Ибо минувшие десять лет после «нападения» самолетов-торпед на высотные башни-близнецы в Нью-Йорке и официальный офис Пентагона (сентябрь 2001 года), послужившие одним из главных оснований для ввода войск США и НАТО в Афганистан, а на этом фоне открытие их военных баз в Ханабаде (Узбекистан) и «Манасе» (Киргизия), с согласия России, так и не дали полного ответа на вопрос: а чьих это рук дело, кто эти террористы и куда же они делись? Ведь даже главного из них Усаму-бен-Ладена искали и ловили все эти годы, а затем обнаружили под носом у официального Пакистана, уничтожили «втемную» и рассеяли его прах над океаном. В связи с этим возникают десятки вопросов, остающихся без ответа.

Как всё это напоминает события 1938 года (Мюнхенский сговор), а также провокацию в Глейвицах на границе с Польшей, которые привели к началу Второй мировой войны. Ведь тогда США, Англия, Франция, Италия и другие западные страны, подыграв Гитлеру, создали все условия фашистам с надеждой направить их силы на Советский Союз. И провокаторы достигли своего, сумев развязать кровавую бойню от северных до южных морей, втянув в неё многие миллионы жителей не только Европы, но и всего мира.

Вот и теперь в начале ХХ1 века натовские силы во главе с США нашли повод для ввода войск в Афганистан, использовав готовую аэродромную инфраструктуру государств Центральной Азии. При этом американские посольства в этих странах, выполняя указания Госдепа США, подписывая даже не Соглашения, а Ноты, указывали на короткие сроки использования аэродромов для переброски военных грузов.

Неясность общей ситуации подтверждается и оценками аналитиков из разных стран мира, имеющих совершенно разную политическую ориентацию. Они видят за официально объявленными целями афганской войны по уничтожению террористов и талибана – «некие совершенно иные, закрытые цели и задачи».

Так, одно из левых испанских изданий в статье «Тайный агент революции» пишет:

Цель присутствия американцев в Афганистане заключается не в уничтожении Аль-Каиды или талибов, с которыми они при необходимости быстро договорятся, а в занятии стратегических позиций, позволяющих нанести удар по России и Китаю («Publico, es», от 03.01.2010).

Хорошо известно также то, что вплоть до терактов 11 сентября 2001 года разведслужбы США оказывали прямую поддержку Аль-Каиде и талибам с тем, чтобы стимулировать выступление уйгуров-мусульман против китайского правительства. Использовался талибан также для нанесения ущерба союзникам России по СНГ в Центральной Азии. В тех же американских газетах пишут, что ни для кого не является секретом, что Вашингтон хочет оставаться в регионе для потенциального стратегического окружения России и Китая, а также для контроля, способного не дать китайцам получить необходимые энергоресурсы, если в будущем эти ресурсы действительно станут причиной для конфликта и соперничества («Wassington Post .20.12.09»).

По оценкам «The Guardian, «Афганистан представляет собой важнейший транзитный коридор для энергоресурсов в Центральной Азии, который может соединить богатые нефтегазовыми ресурсами государства, прежде всего Туркменистан с Аравийским морем и или с Индийским океаном. Стабилизация в Афганистане – не временная, чтобы оправдать вывод войск, а постоянная - крайне важна для прокладки трансафганского трубопровода из Туркмении в Индию (известен как ТАР1) и для обеспечения его гарантированной безопасности. Неудача в Афганистане, а следовательно и в Пакистане будет означать отказ от проекта ТАР1. А это в свою очередь может позволить России восстановить свою утраченную гегемонию в ЦА. Таких подарков, как уже давно известно, американские стратеги и их подручные никому не делали, и делать не собираются.

Как известно, Президент США в докладе Конгрессу 27 января 2010 года заявил: «В июле 2011 года американские войска начнут возвращаться в США». Однако, вскоре последовало наращивание воинского контингента в Афганистане, спецпосланник Президента США по делам Афганистана и Пакистана Ричард Холбрук в интервью немецкой прессе заявил, что афганская кампания может продлиться дольше вьетнамской и стать самой длительной и сложной военной кампанией в истории США. Более того, Генеральный секретарь НАТО Расмуссен в интервью Радио Свободы, дав его на лондонской конференции по Афганистану (январь 2010), вообще заявил: «…на самом деле Б.Обама и не говорил о выходе из Афганистана. Он говорил о том, что будет пересматривать стратегию и миссию в 2011году».

А командующий коалиционными силами в Афганистане генерал Дэвид Петреус и заместитель министра обороны США Мишель Флорной на заседании сенатского Комитета по делам вооруженных сил тогда же без всяких оговорок заявили, что США полностью покидать Афганистан не собираются и останутся там после 2014 года, который официально объявлен сроком завершения военной операции союзников.

По словам Петреуса в Афганистане американское командование будет опираться на опыт Ирака. А Флорной добавила, что США не добиваются такого присутствия, которое другими странами региона (имелись в виду, прежде всего государства ЦА – Г.Р.) рассматривалось бы как угроза. Более того, министр обороны США Роберт Гейтс, посетив в свое время Кабул, также заявил: -

Солдаты США в том или ином качестве останутся в Афганистане после 2014 года.

По вполне проверенным данным из различных источников, коалиционные силы НАТО ведут в Афганистане огромную работу по обустройству своих военных баз. Здесь заняты десятки тысяч человек, в том числе и специалисты-представители стран ЦА, прошедшие соответствующую подготовку на базе США «Манас» в Киргизии. География размещаемых баз говорит сама за себя. Это - Мазари-Шариф, Шинданд, Кандагар, Баграм, Герат и, конечно же, окрестности Кабула. Возводятся капониры, под землей строятся стоянки и ангары для техники, хранилища для боеприпасов и горюче-смазочных материалов, продовольственные склады и энергетические узлы. Стоимость войны в ИРА постоянно растет. Если в 2009 году только США потратили на неё 51 млрд. долларов, то в 2010 году эта сумма достигла уже 95 млрд. долл. Как известно, на этом фоне Б.Обама уже проиграл демократам выборы в Вирджинии, Нью-Йорке и Масачусетсе на начало 2010 года. А сколько стоило республиканцам добиться возможности увеличения бюджета в 2011 году, чтобы избежать трагического дефолта. Да и талибан готовится по-своему к возможному уходу войск США и НАТО. Так, «The Miami Herald» пишет, что талибы сформировали теневое «правительство в ожидании» с полным комплексом кабинета министров (в случае падения Карзая), уже назначены теневые губернаторы в 33-х из 34-х провинций.

Специалисты по региону называют Афганистан глобальным «черным ящиком» для мировой политики. И вполне справедливы оценки положения дел в ИРА китайских аналитиков (см. «China Review News от 29.Х1.2009), которые считают: «Ход войны в Афганистане и Пакистане, наращивание афганской группировки США и НАТО и взятие под контроль Средней Азии американцами явилось ничем иным, как ударом острого ножа в мягкое и слабое «подбрюшье» России. Главная цель военного проникновения США в страны Центральной Азии – взятие этих стран под свой военный контроль для организации «санитарного кордона» по периметру России, а также осуществление контроля богатых энергоресурсами стран Каспийского бассейна и транспортных коммуникаций, идущих по их территории, для ослабления экономического положения России. Такие версии нынешней войны в Афганистане, безусловно, заслуживают внимания. Но ситуация в ЦА развивается так быстротечно, что заставляет в любые версии вносить существенные коррективы.

Так, бывший консультант ООН и Всемирного банка Андреа Бонцани писал:

После того, когда 14 декабря 2009 года главы Китая, Туркменистана, Узбекистана и Казахстана с благословения России открыли клапан нового газопровода из Туркменистана в Китай, Запад проиграл 20-летнюю «Великую игру» за природные ресурсы и влияние в Центральной Азии. Теперь Россия и Китай будут поддерживать почти абсолютный баланс рычагов в Центральной Азии.
(«World Politics Revien, США, от 09.01.2010). Плюс к этому можно добавить, что введение в строй 6 января 2010 года трубопровода, соединяющего прикаспийскую часть Ирана с огромным газовым месторождением в Туркменистане, наносит мощный удар (по оценке многих экспертов – Г.Р.) по энергетической концепции США на Большом Ближнем Востоке. Одновременно это удар и по политике США в отношении Ирана.

Нельзя не обратить внимания на тот факт, что ноябрьский (2010г.) саммит НАТО в Лиссабоне действительно стал историческим: Запад определился со своей стратегией на ближайшее десятилетие. И это проявилось даже не столько в формальной «перезагрузке» между НАТО и Россией, сколько в кардинальном изменении отношения к Афганистану, который находится в самом центре Евразии. Ведь еще полгода назад Б.Обама заверял всех, что выполнит свои предвыборные обещания и выведет американские войска из ИРА к лету 2011 года. А на практике? В Лиссабоне принято решение остаться в Афганистане не только до 2014 года, но и на неопределенное время, «вплоть до десятилетий». И даже зазвучали голоса, что «победа НАТО» в этой стране, оказывается, возможна. Резко активизировались попытки «постепенного вовлечения» России в афганский конфликт. В Лиссабоне Москва дала принципиальное согласие на транспортировку военных грузов из Афганистана по российской территории и т.д.

С другой стороны. Возможный уход НАТО из Афганистана может превратиться в политическое бегство из всего региона, стать детонатором существенных изменений не только на Ближнем и Среднем Востоке, но и во всем глобальном балансе сил. А по сути это означало бы геополитическую катастрофу для США и НАТО, последствия которой могут оказаться более драматическими, чем поражение США в 70-е годы во Вьетнаме. И это прекрасно понимают западные стратеги, формируя свою политику на перспективу.

  • Во-первых, уход из Афганистана означал бы потерю Западом важного форпоста для геополитического и геоэкономического внедрения в бывшую советскую Среднюю Азию и Казахстан. А этот регион видится американским политикам как чрезвычайно важный в ресурсном отношении на ближайшие 10-15 лет. Поэтому сохранение долгосрочного контроля над Афганистаном означает по сути активизацию политики долгосрочного (эшелонированного) проникновения Запада в Центральную Азию.
  • Во-вторых, в случае ухода НАТО из Афганистана объективно могут укрепиться внешнеполитические позиции Ирана. А учитывая складывающиеся за последние годы особые отношения между Тегераном и Пекином, то, следовательно, автоматически усилилась бы роль Китая в центре Евразии.
  • В-третьих, возможное возвращение к власти в Афганистане талибов, за которыми стоит пакистанская разведка, может привести к укреплению региональной роли Исламабада. Но, ведь Вашингтон однозначно делает ставку на Индию, как своего потенциального союзника в реализации своей глобальной антикитайской стратегии, то возвращение талибов в Кабул означало бы и укрепление пакистано-китайского альянса.
  • В-четвертых, после (возможной) смены режима Карзая нынешний потенциальный альянс Иран-Китай-Пакистан именно в рамках афганской проблемы мог бы превратиться в важнейший геополитический фактор во всей Евразии.
  • В-пятых, бегство американцев из Афганистана, не достигших реально заметных успехов, может привести к усилению региональной роли ШОС, куда Пакистан и Иран входят в качестве наблюдателей. А это приведет к усилению внешнеполитической координации между Москвой и Пекином в отношении проблем Центральной Азии. Сюда же можно отнести и фактор проложенной нефтетрубы Каспий-КНР на 40 млн.тонн в год (куда входят в альянс – Туркмения, Казахстан, Узбекистан, Китай) и прежде всего возможного сокращения наркотрафика из Афганистана – одной из серьезных стратегических угроз для России.

Вывод: именно в контексте и вокруг Афганистана может начаться формирование качественно нового российско-китайско-исламского альянса и НАТО-Афганистан-Евразия, т.е. реальная консолидация Евразии.

Как следует рассматривать эту ситуацию в Москве?

Сегодня Россия нужна и Западу, и Китаю. На этом можно заработать солидные дивиденты. Можно и нужно находить выгодные ходы между НАТО и Китаем, не уступая в главном на стратегическом фронте, а в тактическом плане отработать свое возвращение в Центральную Азию и закрепление в Большой Азии.

Государства Центральной Азии объективно занимают важное геополитическое пространство, а после развала СССР, встав на самостоятельный путь развития, они столкнулись с объективными трудностями строительства политических структур и экономики внутри стран и выхода на международную арену. При этом важно было сохранить региональную целостность и оградить свои государства от негативного влияния афганского кризиса и непосредственно «талибана». Однако наличие целого ряда объективных противоречий во взаимоотношениях государств ЦА к окружению и друг с другом, а также с Россией, привело к неспособности занять консолидируемую позицию по стабилизации ситуации как в Афганистане, так и в своих государствах.

Хочется верить, что в самих республиках Центральной Азии видят необходимость нейтрализации угроз, исходящих с территории соседнего Афганистана, ибо их целостность и безопасность зависят от способности установить здесь необходимый мир и порядок путем внесения реального вклада в восстановление и развитие этой многострадальной страны. На данный период регион является важным транзитным маршрутом для транспортировки мирных грузов в ИРА. Республики ЦА это понимают и пытаются реализовать различные проекты как на основе двусторонних договоренностей с Западными партнерами, так и в рамках взаимодействия с такими структурами как НАТО, ОДКБ и ШОС.

В соответствии с достигнутыми соглашениями между НАТО, Россией, Узбекистаном, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном около 30% всех грузов для антитеррористической коалиции провозятся через систему автомобильных, железнодорожных и воздушных путей, которые проходят через регион Центральной Азии, так называемую «Северную сеть». По оценке американского генерала Кеннета С.Дауда, истинная ценность «Северной сети» состоит не в количестве контейнеров, которые можно по ней доставить, а в том, как эта сеть помогает подключить государства ЦА к решению стратегических задач, стоящих перед США и Европой в Афганистане. (Кучера Д. «Афганистан: США наращивают перевозки по центрально-азиатской транспортной сети», – Eurasia Net, 19 декабря 2009). В этих словах заключен и далеко идущий смысл. Ведь, кроме того, что страны ЦА, участвуя в реализации программы «Северная сеть», получают возможности пополнения своих бюджетов, они втягиваются в орбиту возможных агрессивных действий со стороны боевиков и различных террористических объединений и групп.

Боевики, сосредоточенные в основном в юго-западных районах Афганистана, уже занялись дестабилизацией наиболее стабильного северного Афганистана, куда на первом этапе поступают гуманитарные грузы. А это может повлечь за собой возникновение напряженной ситуации в приграничных районах стран Центральной Азии. Проблема усугубляется и отсутствием внутриполитической сплоченности между самими государствами ЦА. На данный период наиболее слабым звеном является юг Киргизии, особенно после кровавых столкновений 2010 года в Ошской и Джалал-Абадской областях. Действия политического руководства стран-соседей ЦА и принимаемые ими решения зачастую носят разрозненный и несогласованный характер. А личные амбиции конкретных руководителей и стремление получить свои особые преимущества перед другими приводят к открытому противостоянию и даже принимают форму враждебного отношения друг к другу. Это прослеживается на линии Узбекистан-Казахстан, Узбекистан-Таджикистан, Киргизия-Узбекистан. Наиболее сложная ситуация складывается в Ферганской долине, где самая высокая плотность населения и ощущается большая нехватка земли и водных ресурсов. А ведь история отношений соседних стран и народов показывает, что все пограничные конфликты, перерастающие в боевые действия и кровавые столкновения, начинались из-за нехватки именно этих сырьевых ресурсов. Тем более, что в ХХ1 веке на первый план, после борьбы за нефть и газ, выходит серьезная нехватка воды. Стоит внимания тот факт, когда имеющиеся разногласия в позициях республик ЦА выгодны США и коалиционным силам, ведь управлять и манипулировать разрозненными странами региона легче, нежели иметь дело с единым геополитическим субъектом. (Marta Brill Olcott, Central Asia: hiving in Afghanistan s Shadow. Norwegian Peacebuilding Centre. Noref Policy Brief,- 2009. - № 1. – November. P. 4-5). И как вывод: поддержка Афганистана со стороны государств ЦА завязана многими нитями на присутствии международной коалиции в этой стране. А такая ситуация по-своему отодвигает в тень роль и значение России.

Заявленный 2014 год президентом США Б.Обамой ориентиром для вывода войск из Афганистана пока можно считать теоретической предпосылкой. Хотя от того, какое место будет отведено в этом процессе республикам ЦА и какие проекты сотрудничества окажутся им выделены в восстановлении постконфликтного Афганистана, будет зависеть перспектива их дальнейшего целостного и безопасного существования.

В условиях обозначившихся трендов борьбы за сферы влияния на территории Афганистана между внутренними силами и коалиционной группировкой войск НАТО республики ЦА имеют свои привилегии по сохранению нейтралитета и оказанию реальной помощи народу Афганистана и той власти, которая будет избрана этим народом. Большим плюсом в этом процессе можно считать единство мусульманской веры, соседство и общий менталитет.

Региональная идентичность может превратиться в очень сильный политический инструмент международной и национальной политики. Региональная идентичность и нормы культуры служат важной основой, на которой возникают и развиваются различные формальные институты. На этом фоне актуальной для России является проблема экспансии НАТО и ЕС на Восток, которую также можно понять как расширение европейских и евроатлантических институтов на пространстве Центральной Евразии. Ставкой этой борьбы является само существование Центральной Евразии – исторической сферы влияния России- как отдельного международного региона.

В Центральной Азии как международном регионе возникает сложный комплекс проблем на международно-региональном уровне. Теоретически неопределенность в регионе может существовать на разных уровнях: внутри новых независимых государств; в их внешних политиках; в отношениях между ними; в отношениях их с крупными внешними игроками. В то же время на практике все эти измерения тесно связаны между собой.

Нестабильность и неопределенность в экономике и социокультурной жизни стран ЦА создают систему различного рода вызовов и угроз, прямо влияющих на их внутреннюю политику. Это в свою очередь дестабилизирует внешнюю политику государств, а в итоге – систему международных отношений в регионе.

Такие потенциальные отклонения тесно переплетены с реальной нестабильностью внешней политики. Подобная ситуация не дает возможности политикам и аналитикам прогнозировать будущее на более длительные сроки с достаточной определенностью ни внутри государств региона, ни за его пределами. При этом все пять государств Центральной Азии (в своей практической деятельности) не придерживаются в политике общеобязательных стандартов, принципов и ценностей. В этом регионе нет и достаточно устойчивых механизмов принуждения, действующих в этом направлении. Наглядный тому пример Ошско-Джалалабадские события 2010 года на юге Киргизии, Андижанские потрясения 2005 года в Узбекистане. И этот перечень можно было бы продолжить. Вполне объяснимо то, что подобное положение дел не может оставаться вне зоны внимания как России, так и других стран-соседей, входящих в эту зону.

Следует учитывать тот факт, что прошло уже 20 лет после развала СССР и исторические связи, мощные экономические и социокультурные корни все дальше уходят от своих советских реалий, чему способствует целый букет внешних воздействий как со стороны США, стран Запада, так и мощного мусульманского мира. Сама же Россия, будучи заметно ослабленной и экономически, и политически в конце ХХ века, да и в первые годы века ХХ1-го, понизив свою активность в регионе, просто была не способна вести здесь должную работу, прежде всего на основе необходимых вложений капитала по сохранению экономик этих стран. Но, как хорошо известно, вакуум быстро заполняется за счет другой среды. Этим быстро и хорошо воспользовались США и их союзники по НАТО, не жалея для своих корыстных целей никаких средств и вложений. Да и вкладывать надо было не так уж много, учитывая мощную сырьевую составляющую центрально-азиатского региона, его дешевую рабочую силу и геостратегическое расположение. Правда, стоит это отметить, Россия, окрепнув и осмотревшись, за последние годы начала предпринимать заметные усилия по реинтеграции этого региона в рамках таких важных и нужных организаций, как ЕврАзЭС,ОДКБ, ШОС. Важным шагом на этом пути можно считать выход на финишную прямую Таможенного Союза (ТС), куда вошел Казахстан (одна из крупных и богатых ресурсами, территорией, да и населением стран региона). Это может повлечь за собой приход в ТС Киргизии, Таджикистана, а затем, вполне возможно, и Узбекистана. Россия продолжает играть и роль основного гаранта военной стабильности, остается одним из важнейших торговых партнеров Центральной Азии. Стоит надеяться и верить в то, что здесь еще не все потеряно и исторические связи между нашими народами и странами останутся прочными на будущие времена.

Архив журнала
№3, 2014№4, 2014№5, 2014№6, 2014№7, 2014№8, 2014№9, 2014№10, 2014№11, 2014№12, 2014№1-2, 2015№3, 2015№4, 2015№12-1, 2013№11, 2013№10, 2013№9, 2013№8, 2013№2, 2013№12, 2012№11, 2012№10, 2012№9, 2012№7, 2012№6, 2012№5, 2012№1, 2012№12, 2011№2, 2013
Поддержите нас
Журналы клуба