Французско-русский писатель и политический деятель Виктор Серж (псевдоним Виктора Львовича Кибальчича, 1890–1947) известен российскому читателю как автор романов [1] и поэтических произведений [2], сквозная тема которых отражена в названии его мемуаров — «От революции к тоталитаризму: Воспоминания революционера» [3]. Его жизненный путь действительно отражает превратности судьбы того поколения, которое, пройдя через революцию, оказалось под властью тоталитарного режима, породившего, по выражению Сержа, целую «лагерную вселенную» [4].

Родившийся в Бельгии в семье революционеров-эмигрантов из России, он еще в подростковом возрасте включился в социалистическое движение, вскоре примкнул к анархистам, был арестован и провел пять лет во французской тюрьме. В 1919 году его выслали в Советскую Россию в числе русских революционеров, обмененных на арестованных большевиками французских офицеров. Вступив в большевистскую партию, Серж стал одним из тех, кто создавал Коммунистический Интернационал: руководил его издательской деятельностью на французском языке, входил в редакцию коминтерновского журнала «Инпрекорр», выезжал на нелегальную работу за границу. Однако во второй половине 1920-х неприятие «авторитарно-бюрократического перерождения рабочего государства» приводит его в ряды внутрипартийной «оппозиции большевиков-ленинцев» во главе с Троцким. В 1927 году Сержа исключают из партии, в 1928-м арестовывают, но затем освобождают. В 1933 году — новый арест и ссылка в Оренбург. Вырваться из СССР накануне начала Большого террора и избегнуть неминуемой гибели Сержу помогла только его международная известность как писателя, автора нескольких опубликованных во Франции романов, о которых высоко отзывались, в частности, Андре Жид и Ромен Роллан. Последний во время своего визита в СССР в 1935 году лично просил Сталина отпустить опального литератора за границу, а друзья Сержа, представители европейской левой интеллигенции и рабочего движения, развернули широкую кампанию за его освобождение. В результате в апреле 1936 года Серж был выслан с семьей в Бельгию и вскоре лишен советского гражданства.

Оказавшись вне пределов власти НКВД, Серж считал своим долгом донести до широкой общественности информацию о реальном положении в СССР — в особенности о работе репрессивной машины, которую он испытал на себе. В письме Троцкому 27 мая 1936 года он писал о необходимости развертывания общественной кампании с целью спасения политзаключенных — оппонентов сталинского режима и привлечения внимания к подавлению свободы мысли и слова в Советском Союзе. Эта кампания, подчеркивал он, должна быть «твердой, упорной, непрерывной и максимально широкой по своему охвату» [5].

Именно с подготовкой этой кампании связан публикуемый ниже документ, обнаруженный в центральном архиве ФСБ РФ [6]. О нем упоминается в письме Сержа Троцкому 16 июня 1936 года: «Со своей стороны я сделал то, что мог. Я написал большой (анонимный) доклад о репрессиях, добавил несколько новых имен к списку преследуемых и поставил проблему, пока что в общих чертах, перед широкой общественностью» [7]. Анонимность имела вынужденный характер: проживание на территории Бельгии было разрешено Сержу только при условии неучастия в политической деятельности. Свой доклад Серж отправил сыну и ближайшему помощнику Троцкого Льву Седову, который занимался в Париже изданием печатного органа троцкистского движения — «Бюллетеня оппозиции (большевиков-ленинцев)».

Одним из самых близких Седову людей был Марк Зборовский, изображавший из себя убежденного троцкиста, а на самом деле являвшийся агентом иностранного отдела ГУГБ НКВД с оперативной кличкой Тюльпан. Он пользовался таким доверием Седова, что тот передал ему ключ от своего почтового ящика и поручил ведение конфиденциальной переписки, которая, разумеется, копировалась Зборовским и передавалась в Москву [8]. Очевидно, таким образом доклад Сержа, составленный в мае-июне 1936 года, попал в руки советской госбезопасности. Переведенный в сентябре того же года на русский язык, он впоследствии был приобщен к материалам архивно-следственного дела, касающегося Сержа и арестованной вместе с ним в 1933 году «законспирированной троцкистки» Надежды Алмаз, двоюродной сестры другого знаменитого писателя — Василия Гроссмана. В 1967 году, когда сын Сержа Влади (Владимир) Кибальчич, ставший всемирно известным мексиканским художником, обратился в Прокуратуру СССР с запросом о посмертной реабилитации своего отца, он получил отказ. Мотивировка отказа включала, в частности, ссылку на публикуемый доклад как документ, подтверждающий «антисоветскую деятельность» Сержа в эмиграции [9]. Ирония истории: сам Серж считал антисоветским не себя, а сталинский режим, уничтоживший все завоевания революции 1917 года, включая Советы. Себя же он до самого конца называл «непоколебимым социалистом» [10].

Хотя в названии доклада говорится только о наказании в СССР за инакомыслие [11], его содержание гораздо шире. Автор описывает советскую репрессивную систему в целом, как она сложилась к 1936 году: от тюрем и концентрационных лагерей до уничтожения свободы передвижения и выбора места жительства для населения посредством паспортизации. Если сегодня многое из того, о чем пишет Серж, уже известно, то в середине 1930-х характер и масштабы карательной системы, созданной в «государстве рабочих и крестьян», сознавали за рубежом немногие. Лишь несколько работ, написанных бывшими заключенными, которым удалось вырваться за границу, рассказывали об «исправительных лагерях» [12]. Виктор Серж стал первым, кто подробно, опираясь на знание советской партийно-государственной системы изнутри и понимание механизмов ее функционирования, комплексно охарактеризовал ее репрессивный аспект. Некоторые приводимые им сведения, в частности информация о положении политзаключенных коммунистов и социалистов, их жизни и борьбе в специальных политических тюрьмах (политизоляторах) и ссылках, носят уникальный характер. Ряд изложенных в докладе фактов нашел отражение в 1936 году в нескольких публикациях «Бюллетеня оппозиции (большевиков-ленинцев)» [13], а затем материалы доклада были использованы в вышедшей в 1937 году на французском языке книге Сержа «Судьба революции» [14] и других его работах, однако полностью доклад никогда не публиковался.

В своем докладе Серж раскрывает ту сторону советского тоталитарного строя, которую Г. Х. Попов в 1987 году удачно определил как «подсистему страха» [15]. В докладе демонстрируется, что в СССР выстроена разветвленная система контроля и преследования инакомыслящих и одна из основных ее целей — порождение страха и тревоги. Не только в настоящем, но и в виде проекции в будущее. «Хотя переживание страха может быть неприятным в настоящем, неприятность страха также связана с будущим. Страх включает в себя ожидание боли или травмы. Страх проецирует нас из настоящего в будущее», — пишет британский антрополог Сара Ахмед в книге «Культурная политика эмоций» [16].

М. Хайдеггер, рассуждая о феномене страха и его возможных модификациях, отмечает, что важную роль в нем играет модус расположения его структурных аспектов, способ их движения и, прежде всего, пространственного соотношения субъекта и объекта страха [17].

В советской системе наказания инакомыслящих субъектно-объектные границы чрезвычайно подвижны: наделенный властью и обеспечивающий работу системы наказания и устрашения в любой момент может сам стать ее жертвой, при этом жертва в любой момент может оказаться в позиции палача. Будучи включенными в систему производства страха, объект и субъект в некоторых случаях вовсе не поддаются различению.

В брошюре «От Ленина к Сталину», опубликованной в 1937 году, Серж пояснял, что вся политика правящей в СССР бюрократии «определяется страхом и паникой». Держа в страхе бесправное население, она сама охвачена постоянной тревогой. Привилегированное чиновничество боится могущественных внешних врагов, боится гнева вышестоящих начальников (от которого оно ничем не защищено), но в первую очередь боится народных протестов снизу и потери власти (бюрократия понимает, что в этом случае ей придется нести суровую ответственность за совершенные преступления). И сам Сталин, всемогущий повелитель Советского Союза, живет в постоянном страхе: заменив свободу мнений общеобязательным казенным раболепием, он уже не может доверять никому, даже в своем окружении, вынужден подозревать всех в обмане и «двурушничестве». Постоянная тревога время от времени обостряется, выливаясь в приступы паники [18].

Эти наблюдения позволяют лучше понять феномен Большого террора, в преддверии которого Серж работал над своим докладом. Уже в августе 1936 года в Москве прошел первый крупный показательный процесс над старыми большевиками, соратниками Ленина – Л. Б. Каменевым, Г. Е. Зиновьевым и др. Затем последовали новые процессы, и репрессии достигли своего максимального масштаба. Виктор Серж в это время вместе с поэтами Андре Бретоном и Марселем Мартине, историками Морисом Домманже и Жоржем Мишоном, социалистами Магдаленой Паз и Андре Филиппом создал «Комитет по расследованию московских процессов – в защиту свободы мнений революции». Этот комитет сыграл важную роль в разоблачении преступлений сталинизма и разрушении иллюзий западного общественного мнения в отношении советского «социализма». Так реализовалась идея о широкой общественной кампании против политического террора и подавления свободы в СССР, которую Виктор Серж сформулировал в публикуемом ниже докладе.