Борьба с религией в 1970-1980-е годы велась более мягкими методами, чем в начале 1960-х. Изменение методов атеистического воспитания заставило власти использовать внедрение социалистической обрядности в качестве инструмента отвлечения от участия в обрядности религиозной. В начале 1980-х годов отмечалась активизация советского обрядотворчества; это связано с принятием постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 года «Об усилении атеистического воспитания». Чем оно было вызвано и как проводилось в жизнь, мы рассмотрим на примере Волгоградской области. Здесь в начале 1980-х годов был впервые введен обряд поминовения усопших и осуществлена попытка расширить число участников в обряде наречения новорожденных.

Религиозная ситуация в значительной степени зависела от национального состава населения. В Волгоградской области преобладали русские, но также были территории, на которых компактно проживали казахи, немцы, украинцы, представители северокавказских народов. Так, например, к концу 1980-х годов население, традиционно исповедовавшее ислам, составляло более 7%.

Некоторые районы области отличались особо высоким уровнем религиозности. Так, в приграничном к Казахстану Палласовском районе, где в 1985 году 50% было русскими, третья часть -казахами, более 5% - немцами, 4,5% - украинцами[1], действовало пять зарегистрированных объединений, относящихся к различным конфессиям: римских католиков, лютеран, баптистов (ЕХБ), мусульман, а еще три объединения существовали без регистрации. В целом на территории района количество религиозных групп за десятилетие, предшествующее перестройке (1975-1985), увеличилось вдвое.

Связано это с тем, что в середине 1970-х в области началась активная работа по легализации деятельности религиозных общин. Однако призывы властей к регистрации энтузиазма у верующих не вызывали. Тем не менее, областной комитет КПСС в 1983 году отчитывался о том, что число религиозных учреждений, действовавших без регистрации, было «упорядочено» с 50 до 30[2].

Количество религиозных объединений в Волгоградской области в 1974-1985 годах[3].

Год[4]	Зарегистрированных объединений	Незарегистрированных объединений	Всего
1974[5]	33	12	45
1978 (май)	37	50	87
1979	40	50	90
1980	40	51	91
1981	42	48	90
1982	57	30	87
1983 (май)	59	30	89
1985	61	12	73

Общей тенденцией в области в 1975-1985 годах был неуклонный рост числа зарегистрированных общин. С ростом количества легально действовавших религиозных организаций росли и показатели по обрядности. Партийные организации города и области вынуждены были реагировать на эти цифры. В июне 1979-го состоялся пленум Волгоградского горкома КПСС, на котором выступил первый секретарь В.С. Карпов. Он признал, что «за последние четыре года основная религиозная обрядность увеличилась на 14%, усилилась проповедническая деятельность священников»[6]. Очевидно, подобная ситуация наблюдалась и в целом по стране, что заставило ЦК партии принять 22 сентября 1981 года постановление «Об усилении атеистического воспитания». 29 октября Волгоградский обком КПСС принял соответствующее постановление на уровне области, а 11 декабря оно было принято к исполнению Волгоградским горкомом КПСС[7].

Представления властей об исполнении традиционных религиозных обрядов

На протяжении 1970-1980-х годов (несмотря на то, что в это время в области действовали всего 19 православных храмов) количество крещений новорожденных составляло 30-40% от числа родившихся[8]. До 60% умерших отпевались в храмах (в основном заочно)[9].

Уполномоченный совета по делам религий (СДР) по Волгоградской области Михаил Прудникович ежегодно сообщал в СДР при Совете министров СССР о прохождении религиозных праздников в области. Члены комиссий содействия заявляли, что население участвовало в праздниках не в силу религиозности, но считая их национальной традицией. Уполномоченный делал вывод, что «такая трактовка религиозных праздников отрицательно влияет на развертывание научно-атеистической пропаганды в этих районах»[10]. В таких условиях важным средством борьбы с религиозностью населения становилось замещение религиозных праздников социалистическими.

Полагаю, что партийные деятели довольно скептически относились к подобной информации. Есть основания считать, что уполномоченный и представители комиссий содействия преувеличивали значимость религиозной обрядности. Как видно из воспоминаний православных священников, участие в обрядах чаще всего не было связано с формированием религиозного мировоззрения, и на деле обрядность была лишь потенциальной угрозой атеизму. Крещение детей в основном было вызвано желанием предохранить их от заболеваний[11], но даже это беспокоило пропагандистов атеизма:

«У церкви как раз “обрядовая служба” стоит на высоте: прекрасная музыка, хор, великолепное убранство. Все это обладает огромным эмоциональным воздействием. [...] Что можем противопоставить религиозным праздникам мы? В настоящее время, к сожалению, мало»[12].

Второй секретарь Волгоградского горкома комсомола заявлял, что участие в религиозных обрядах следует предотвращать, а не воздействовать на людей после того, как они уже приняли участие в крещении или венчании[13]. Чтобы потенциальная проблема не переросла в реальную (когда религиозные обряды влекут за собой переход атеистов к религиозному мировоззрению) после выхода в свет постановления 1981 года партийные органы были все-таки вынуждены, опираясь на помощь атеистов-энтузиастов, заняться введением советских обрядов.

Представители разных конфессий по-разному относились к традициям и к участию в религиозных обрядах. Русское население формально попадало под влияние православия. Мировоззрение этой части населения чаще всего было атеистическим, участие в религиозных обрядах ограничивалось отпеванием умерших (причем заочным), крещением детей, участием в поминовении усопших, значительно реже - венчании. Для мусульман (в Волгоградской области это казахи, татары, выходцы с Северного Кавказа) участие в обрядах было более значительным. Все похороны проводились по религиозному обряду, многие участвовали в праздниках Курбан-байрам и Ураза-байрам. Даже члены КПСС из мусульман постоянно совершали намаз в мечети[14]. Представители протестантских религиозных организаций основную ценность видели именно в формировании мировоззрений посредством как обучения детей, так и миссионерской деятельности и именно из-за этого часто попадали в категорию нарушителей законодательства о культах.

Государственные структуры, регулирующие религиозную жизнь

Осуществление государственной политики в религиозной сфере в регионе формально возлагалось на аппарат уполномоченного СДР. В него входили сам уполномоченный, его заместитель (неофициально - с конца 1970-х годов, официально[15] - с февраля 1981-го) и делопроизводитель. Однако в реальности этим занимались и другие государственные и партийные органы. В письмах, составленных уполномоченным, иногда встречается одновременно три адреса: обком, облисполком, управление внутренних дел (УВД) области[16]. В личной беседе с автором заместитель уполномоченного заявил, что в обкоме с ними работал первый секретарь[17]. При этом справки о религиозной ситуации в области в основном отправлялись на имя заведующего отделом пропаганды и агитации.

В целом можно констатировать, что вопросы атеистического воспитания относились к сфере полномочий обкома партии, хозяйственная деятельность религиозных организаций была на контроле исполнительных комитетов советов, а нарушение законодательства о культах формально было в ведении УВД. Свою деятельность в отношении религиозных конфессий вело и местное управление КГБ[18].

Для реализации конфессиональной политики при исполнительных комитетах районных и городских советов в конце 1960-х годов были созданы специальные комиссии содействия соблюдению законодательства о религиозных культах. Председателем комиссии выбирали заместителя председателя исполкома. Члены комиссии подбирались по соответствующим направлениям работы: медицина, образование, безопасность, атеистическое воспитание. На местном уровне религиозные организации постоянно взаимодействовали с председателем комиссии содействия. В случае, если возникал конфликт, они обращались за помощью к уполномоченному СДР. Если конфликт был с уполномоченным, то пытались действовать через церковную иерархию (те, у кого был с ней контакт), имевшую прямой выход на СДР в Москве. Иногда верующие писали жалобы в ЦК КПСС и прочие центральные партийные и государственные органы. Чаще всего такие жалобы отправлялись уполномоченным для разрешения определенного вопроса - то есть были бессмысленными и бесполезными для верующих, но информативными для власти.

Получалось, что атеистическое воспитание, преодоление религиозности возлагались одновременно на уполномоченного и отдел пропаганды и агитации обкома партии. Фактически, со слов заведующего отделом пропаганды и агитации Волгоградского обкома КПСС, он этим вопросом не занимался[19]. Основными для него были политические, социально-экономические темы. Атеистическое воспитание, по его мнению, скорее входило в ведение общества «Знание», занимающегося чтением соответствующих лекций.

Еще одним инструментом в распоряжении обкома в деле внедрения социалистической обрядности были загсы. Последние совершали обряды «советского» крещения и венчания по утвержденной инструкции, менять которую не считали необходимым[20]. Сценарии этих мероприятий отдел пропаганды и агитации обкома КПСС заказывал у специалистов[21] - выпускников и преподавателей культпросвет училищ.

Внедрение социалистической обрядности в Волгоградской области

В семейно-бытовых обрядах вопрос о выборе между светской и религиозной формами решался не всегда однозначно: новорожденных регистрировали по советскому обряду и крестили в церкви, после торжественной регистрации брака проводили венчание (значительно реже), похороны совмещали светский и религиозный обряды. Если сведения о совершении религиозных обрядов собирались уполномоченным и сохранились в его документах, то процентное соотношение участия населения в социалистических обрядах подсчитать довольно сложно. В литературе встречается цифра 90%: именно такая доля браков и рождений была зарегистрирована в торжественной обстановке[22]; в документах одной из комиссий содействия Волгограда[23] - доля торжественных бракосочетаний составила 92%, торжественных регистраций новорожденных - 98%. Эти цифры крайне сомнительны. Такую высокую долю могут дать только обряды бракосочетания. Есть основания полагать, что обряд торжественного имянаречения в целом по области совершали не более чем над 10% новорожденных. В личной беседе с работниками загсов выяснилось, что сами они своих детей крестили, отказавшись от торжественного имянаречения[24].

В связи с тем, что государственная регистрация рождения, брака, смерти были обязательными для всех, социалистические обряды формально становились почти обязательными и в связи с этим более популярными. Религиозные же обряды, согласно советской науке, «выглядят как дополнение для удовлетворения специфических потребностей [здесь и далее выделено мной. - Г.Х.] верующих»[25]. К началу 1980-х годов торжественное заключение браков как противопоставление церковному венчанию было уже устоявшимся обрядом, но равноценных социалистических обрядов, связанных с рождением и смертью, в то время еще не существовало.

Новый обряд «День памяти ушедших поколений», противопоставленный православной «родительской субботе», в Волгограде впервые был проведен в апреле 1981 года на кладбище Кировского района[26] и по времени совпадал с православной Пасхой. Районные органы управления позаботились, чтобы на мероприятии присутствовало как можно больше людей. Около кладбища продавались саженцы деревьев, ритуальные принадлежности, необходимый хозяйственный инвентарь. На кладбище предварительно был завезен песок, расставлены емкости с водой, расчищены дорожки. Был выделен дополнительный транспорт. В результате принятых мер «люди шли весь день [...] семьями, с детьми, с внуками»[27]. Председатель совета атеистов Кировского района П.А. Коган уже через год заявила, что этот обряд «прижился»[28], хотя независимых свидетельств этому найти не удалось.

Авторы новых обрядов осознавали необходимость придания им «нейтральной», не носящей явно антирелигиозной направленности, чтобы «верующие не видели препятствий для участия в них»[29]. Это позволяло объединять людей с разными представлениями в единое целое. Насколько это было реализовано в действительности, можно судить по сценарию «Дня памяти ушедших поколений», сохранившемуся в фонде уполномоченного СДР по Волгоградской области.

Обряд был проведен в форме митинга со специальным звуковым оформлением: выступления представителей районных государственных органов (председателя исполкома райсовета, представителей райисполкома) перемежались стихами и музыкой. Основной темой выступлений являлась общественная польза, принесенная покойными:

«Мы помним [...], что сделали они для общего блага. Им сегодня [...] благодарность за полезно прожитые годы, за дела, совершенные для народа».

«Мы [...] прониклись [...] сознанием того, как дорога должна быть жизнь каждого человека, творящего добро и благо для человечества»[30].

Сценарий, в целом соответствовавший разработкам, опубликованным издательством «Наука» в то время[31], завершался тем, что ведущий (представитель райисполкома) обращался к гражданам:

«Возлагая цветы и венки на могилы, вспомним всех поименно в скорбном молчании. Память о них сохранится в наших сердцах до конца дней наших (1, 2, 3 минуты звучит траурная мелодия, которая сменяется музыкой Эдуарда Колмановского к песне “Я люблю тебя жизнь”). Жизнь продолжается, люди! Сделайте все, чтобы она была прекрасной, сделайте все [...] ради светлого будущего грядущих поколений, ради нашего коммунистического завтра!»

Необходимость внедрения обряда «День памяти ушедших поколений» следующим образом обосновывалась председателем совета атеистов Кировского района:

«Смерть человека - тяжелое горе для семьи и близких. [...] Моральная и психологическая надломленность людей в таких ситуациях использовалась служителями культа [...] для укрепления религиозной веры.

Пытаются они это делать и в настоящее время посредством проведения церковных похорон ([...] в районе 50-60% умерших отпеваются в церкви) и памятных дней: духов день, родительские субботы и т.д., захоронение лиц татарской национальности в основном идет по мусульманскому обычаю. Вот почему [...] очень важно разработать иные способы проведения памятных обычаев, в данном случае - траурных»[32].

Печатный орган Волгоградского горкома комсомола - газета «Молодой ленинец» - старался сформировать негативное отношение к религиозным обрядам и к тем людям, которые принимают в них участие:

«Сегодня он просто так принял участие в религиозном обряде, завтра просто так избил человека, потом просто так совершил хищение государственного имущества. Вот она - цепочка “жизни просто так”. Блажь? Мода? Баловство? Нет, уже позиция, на которую теперь не машут рукой [...] не слишком ли поздно появились попытки анализировать? Всегда ли возможно спасение человека?»[33]

«Совершать просто так церковные обряды и зайти в церковь из чисто эстетических побуждений, для встречи с искусством, - совершенно разные поступки и осмысление у них разное. В первом случае - ложь, безыдейность, во втором - [...] интерес к предметам старины»[34].

Подобный нажим, но уже на постоянной основе, совершался и в вопросе крещения детей. В «Молодом ленинце» в 1983 году критиковалась деятельность районных комитетов партии по атеистическому воспитанию (принятие молодежью крещения, ношение нательных крестиков)[35]. О том же ранее писал председатель комиссии содействия Кировскому райисполкому по вопросам исполнения законодательства о культах:

«Обрядность крещения детей, по сравнению с прошлым (1981) годом, увеличилась, не снижается, а имеет тенденцию к росту количества крещений среди взрослых (“по собственному желанию”). […Это] происходит зачастую “под нажимом” священнослужителя и не без участия церковных активистов, знающих обстановку в семьях и ловко на них играющих»[36].

На практике нажим скорее осуществлялся на священнослужителей, нежели с их стороны. С одной стороны, государство требовало четко вести записи по всем совершенным обрядам (это при том, что официального статуса они не имели) и осуществляло контроль за этими записями. А с другой, - верующие старались скрыть свои анкетные данные, дабы не было неприятностей со стороны все тех же представителей государства. К человеку, крестившему ребенка, заказавшему отпевание покойного или совершившему какой-либо другой обряд, применялись «меры воздействия», которых участник обряда, разумеется, стремился избежать. Приведем характерный документ, докладную записку заместителя председателя Фроловского горисполкома уполномоченному по делам религий от 20 апреля 1982 года:

«При проверке книг регистрации обрядов обнаружен ряд нарушений. Адреса граждан, совершающих обряд, поставлены неверно, фамилии записаны с искажением, росписи родителей, крестивших несовершеннолетних детей, зачастую отсутствуют, росписи совершеннолетних граждан, совершавших обряд крещения, также отсутствуют. Книги регистрации обрядов ведутся небрежно. В статистической отчетности обнаружены существенные расхождения. [...] Служители культа предупреждены, что в случае повторения подобных нарушений к ним будут приняты административные меры»[37].

Священники же, наоборот, отмечали «совершенную отчужденность советского общества от церкви»[38]. Вот как характеризует ситуацию вологодский в ту пору священник Георгий Эдельштейн:

«На смену православию пришли новые обряды: ящиком водки отмечают рождение ребенка, двумя-тремя ящиками - свадьбу, на поминки обычно хватает ящика. Ребенка крестят все: боятся за его жизнь и здоровье, но врачи, учителя, председатели колхозов и те, кто выше, просят крестить тайно, на дому. Венчаются в деревне редко [...] Отпевают чаще заочно, нередко с большим опозданием, но почти всех без исключения»[39].

В противовес церковному обряду крещения Кировский райисполком организовал обряд торжественного имянаречения, проводившийся в день рождения Ленина. Праздник был организован совместными усилиями райисполкома, райкома КПСС, совета атеистов, комиссии содействия, отдела культуры и коммунального отдела райисполкома[40]. Теоретически основная идея обряда торжественной регистрации новорожденного состояла в следующем:

«[Признание новорожденного] полноправным членом советского общества и юридическое оформление избранного ему родителями имени. [...] Обряд торжественной регистрации новорожденного призван формировать [...] у родителей ребенка чувство высокой ответственности за воспитание нового члена социалистического общества в духе коммунистических идеалов, любви и преданности своей Родине»[41].

Сценарии, сохранившиеся в архиве и в основном соответствовавшие рекомендациям издательства «Наука»[42], позволяют представить, как на деле реализовывалась идея обряда торжественного имянаречения. 24 апреля 1982 года во Дворец культуры имени Кирова «на торжественное имянаречение в честь дня рождения В.И. Ленина» были приглашены те, кто родился в апреле текущего года. Вот слова председателя комиссии содействия:

«У входа во дворец их встречали с хлебом-солью, ничего, что они [новорожденные] не могли откушать. Это сделали за них родители, давшие им жизнь, их жизненные наставники. […] Под звуки песни “Пусть всегда будет солнце” зал заполняют родители, [родственники], друзья»[43].

Другая новация, предлагаемая Москвой, до Волгограда, по всей видимости, не дошла, но заслуживает упоминания. Для обряда торжественной регистрации новорожденного были разработаны новые символы - именные звездочки и памятные знаки. Как и нательный крестик, они носили определенный символический смысл. Их прообразом была пятиконечная звезда, поэтому нательный знак, вручаемый новорожденному, был призван напоминать гражданину о его принадлежности «к первому в мире государству рабочих и крестьян, об утверждении интернациональной братской дружбы трудящихся всех континентов земли»[44]. Именная звездочка была сделана в виде небольшого медальона. На лицевой стороне - барельеф с пятиконечной звездой, на обороте гравировались имя, фамилия, дата и место рождения ребенка[45].

В целом, религиозные обряды выполняют определенные социальные функции: погребение, например, компенсаторную. Количественные данные по обрядности говорят о том, что максимальное число религиозных обрядов приходилось на погребение (60% - у православных, 100% - у мусульман), значительное число - на крещение (30-40%), наименьшее - на венчание (сведений в документах не обнаружено, но исходя из того, что свадьбы в основном проходили по советскому обряду, можно предположить, что менее 5%). Соответственно, можно представить, что некоторые из прежде религиозных обрядов могли бы при должной последовательности быть вытеснены новыми. Судя по воспоминаниям священников, процесс секуляризации сознания в СССР все же шел достаточно успешно и участие граждан в религиозных обрядах было скорее потенциальной, чем реальной, угрозой атеистическому мировоззрению.

Однако надо сказать, что религиозная политика власти в 1975-1985 годах последовательностью не отличалась. Фактически «программа по упорядочению» деятельности религиозных объединений, их легализация, проводившаяся в середине 1970-х, означала в равной мере усиление контроля за их деятельностью со стороны государства и рост зафиксированных показателей по религиозной обрядности. Постановление ЦК КПСС от 22 сентября 1981 года «Об усилении атеистического воспитания» несколько активизировало работу по внедрению социалистической обрядности, но, тем не менее, показатели религиозной активности сохранялись и во второй половине 1980-х на прежнем уровне[46].

К концу 1980-х работа по внедрению новых безрелигиозных обрядов приняла почти анекдотическую форму. Так, например, в Ворошиловском районе Волгограда в 1989 году на ежегодном гражданском обряде «День памяти ушедших поколений» с речами выступали не только руководители района, но и священнослужители Казанского собора. При этом члены комиссии содействия, составившие справку о работе райсовета по атеистической пропаганде, заявляли, что «все мероприятия [...] способствуют выработке атеистического мировоззрения»[47]. Но это уже была агония прежней политики.

1) Из приложения к постановлению Волгоградского обкома КПСС № 24-4 от 28 февраля 1985 года «О работе партийных организаций Палласовского района по атеистическому воспитанию населения в свете постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 года “Об усилении атеистического воспитания”». 4 марта 1985 года // Государство и религиозные организации Нижней Волги и Дона в ХХ веке: сборник документов и материалов. Каталог культовых зданий / Сост. О.Ю. Редькина, Т.А. Савина; под ред. М.М. Загорулько. Волгоград: Издатель, 2002. С. 373.

2) Из информации Волгоградского обкома КПСС в ЦК КПСС о ходе выполнения постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 года «Об усилении атеистического воспитания». 24 января 1983 года // Там же. С. 371.

4) По всем годам, если не указано в скобках, данные на 1 января следующего года.

5) За 1974-й и 1985 годы ссылки на сведения в статье (опубликованные документы).

6) Из доклада первого секретаря Волгоградского горкома КПСС В.С. Карпова на пленуме Волгоградского горкома КПСС «О задачах городской партийной организации, вытекающих из постановления ЦК КПСС “О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы”». 22 июня 1979 года // Государство и религиозные организации Нижней Волги и Дона в ХХ веке. С. 363.

7) Выписка из протокола № 30 заседания бюро Волгоградского горкома КПСС об исполнении постановления Волгоградского обкома КПСС от 29 октября 1981 года «Постановление ЦК КПСС от 22 сентября 1981 года “Об усилении атеистического воспитания”». 11 декабря 1981 года. Секретно // Там же. С. 367-370.

8) См., например: Дегтярев Ю.М. Докладная записка о результатах командировки в Волгоградскую область. 27 августа 1981 года. Государственный архив Волгоградской области (ГАВО). Ф. 6285. Оп. 1. Д. 79. Л. 90.

9) Из справки отдела пропаганды и агитации Волгоградского горкома КПСС о состоянии атеистической работы и внедрении новых традиций и обрядов в Кировском районе Волгограда. 7 августа 1972 года // Государство и религиозные организации Нижней Волги и Дона в ХХ веке. С. 359; Коган П.А. [председатель совета атеистов Кировского района]. Сценарий к новому гражданскому обряду «День памяти ушедших поколений» (день памяти умерших). ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 80. Л. 197.

10) Информационная записка в совет по делам религий при Совете министров СССР. 3 января 1977 года. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 67. Л. 2.

11) Коган П.А. Не отмахнуться, а убедить должен человек, который столкнулся с религиозным мировоззрением // Вечерний Волгоград. 1980. 9 января. С. 3.

12) Парыгин С. [второй секретарь Волгоградского горкома комсомола] Как решить «вечные проблемы»? // Молодой ленинец. 1982. 13 апреля. С. 3.

14) Справка в Волгоградский обком КПСС, в отдел пропаганды и агитации о религиозной обстановке в области по состоянию на 1 июня 1983 года. 31 мая 1983 года.. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 86. Л. 8.

15) Выписка из протокола № 2 заседания СДР 3 февраля 1981 года. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 80. Л. 11.

16) См., например: Прудникович М.К. О прохождении религиозного праздника Пасхи 26 апреля 1981 года. 11 июня 1981 года [Информация секретарю обкома КПСС, зам. председателя облисполкома, начальнику областного УВД]. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 80. Л. 158.

17) Беседа с Ю.Т. Садченковым 23 ноября 2009 года (Волгоград).

18) См., например: Керпатенко В.Г. [Камышинский горсовет] Ответ уполномоченному на запрос о членах ЕХБ. 15 февраля 1978 года. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 72. Л. 8.

19) Беседа с Г.А. Ясковцом 18 декабря 2009 года (Волгоград).

20) Беседа с Г.Н. Калибарда 9 декабря 2009 года (Волгоград).

21) Беседа с Г.А. Ясковцом 18 декабря 2009 года (Волгоград).

22) Степанова Р.П. Проблемы совершенствования семейно-бытовой обрядности // Чтобы помнилось долго и радостно. М., 1985. С. 53.

23) Суровикин Г.А. Отчет о работе комиссии содействия Кировскому райисполкому за 1982 год. 12 января 1983 года. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 78. Л. 154.

24) Беседа с Н.Г. Дюжевой 27 ноября 2009 года (Волгоград), беседа с Г.Н. Калибарда 9 декабря 2009 года (Волгоград).

25) Романова Н.С. Мировоззренческая функция социалистической обрядности. Киев, 1987. С. 66.

26) Суровикин Г.А. О внедрении советской обрядности. 14 мая 1982 года [Информация председателя комиссии содействия Кировского райисполкома уполномоченному по делам религий М.К. Прудниковичу]. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 80. Л. 191.

31) Рекомендации к обряду «Похороны» // Традиционные и новые обряды в быту народов СССР / Отв. ред. И.А. Крывелев, Д.М. Коган. М., 1981. С. 162-175.

37) Волков В.Г. [заместитель председателя Фроловского горисполкома] Докладная записка уполномоченному по делам религий М.К. Прудниковичу. 8 апреля 1982 года. ГАВО. Ф. 6285. Оп. 1. Д. 80. Л. 159.

38) Ардов М. протоиерей. Мелочи архи…, прото… и просто иерейской жизни. М.: Собрание, 2006. С. 56.

39) Эдельштейн Г. протоиерей. Записки сельского священника. М.: РГГУ, 2005. С. 42.

41) Атеизм и религия: вопросы и ответы. Ежегодник. М., 1985. С. 224.

42) Образец проведения обряда «Рождение» // Традиционные и новые обряды в быту народов СССР. М., 1981. С. 156-161; Обряд торжественной регистрации новорожденного // Советские праздники и обряды. М., 1986. С. 328-332.

44) Обряд торжественной регистрации новорожденного. С. 328.

46) Справка о работе Краснооктябрьского райкома партии по выполнению постановления ЦК КПСС от 22 сентября 1981 года «Об усилении атеистического воспитания». 25 сентября 1985 года. Центр документации новейшей истории Волгоградской области. Ф. 113. Оп. 125. Д. 155. Л. 34.

47) Справка о работе исполкома райсовета по атеистической пропаганде и внедрению новых советских и гражданских обрядов за период с 1987-го по май 1989 года. 6 июня 1989 года. ГАВО. Ф. 2469. Оп. 1. Д. 686. Л. 2.