Нередко византизм, под которым понимается преемственность духовной и политической культуры от Византийской империи, рассматривается как главная отличительная особенность российской политики и исторического пути России. Однако так ли универсален подобный византизм? Является ли он для России мотором, обеспечивающим движение вперед, или тормозом исторического развития? Источником новых возможностей или опасной интеллектуальной ловушкой? Философским концептом или властным политтехнологическим приемом власти?