Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Вестник РОССИЙСКОГО ФИЛОСОФСКОГО ОБЩЕСТВА » №4, 2012

Попов Н.А.
Возвращаясь к разговору о судьбе информации

Хотелось бы ответить на замечания в адрес моей статьи «О возможности управлять, познавать и обмениваться знанием без помощи информации» («Вестник РФО» №1, 2012), сделанные Перуанским С.С. в его «Заметках философского партизана» на страницах «Вестника РФО» №2, 2012, в которых моя статья была отнесена к «жанру терминологических работ».

Речь же в ней шла о необходимости скорейшего осознания такой уникальной, атрибутивной способности всякого мозга, которая названа мною способностью наделять поступающие в мозг (от чувствительных рецепторов) импульсы определёнными управленческими ролями (учитывающими связь импульсов с породившими их причинами и потому позволяющими мозгу учитывать эти причины с помощью поступающих к нему импульсов). Как было показано в статье, не какая-то бестелесная, невидимая сущность, называемая информацией, а именно эта способность мозга (опирающаяся на отражённые в его структурах связи импульсов с причиной их появления) и лежит в основе всей его управленческо-познавательной деятельности.

Уважаемый Сергей Серафимович! Вы практически без оговорок восприняли эту способность как вполне естественную для мозга. И это свидетельствует о том, что необходимые объективные условия для её чёткого осознания уже вполне созрели, что дело лишь за субъективным, личностным фактором. Более того, Вы безоговорочно согласились и с тем, что вместе с импульсами не перемещается ничего, кроме их собственных свойств, и, следовательно, что мозг, привнося с помощью импульсов некое знание в свою деятельность (содержащееся в его ответной реакции на импульсы, соответствующей их роли «то, что связано с определённым воздействием»), не получает при этом вместе с ними ничего, что можно было бы назвать информацией. Но ведь это же и означает не что иное, как признание, пусть и неявное, способности мозга управлять с помощью поступающих к нему импульсов, полностью обходясь при этом без какого-то перемещения и последующей «обработки» некой бестелесной сущности, называемой информацией!

Однако, признав сам факт существования атрибутивной способности мозга, Вы, по всей видимости, всё же не успели в полной мере осознать всю значимость этой его способности в деле управления и познания. Только этим можно объяснить, что после признания способности мозга, отрицающей всякую необходимость в неуловимой (и для органов чувств, и для разума, безрезультатно пытающегося дать её какое-то непротиворечивое определение) сущности, Ваша железная логика дала осечку и «прогнулась» в сторону общепринятой привычки объяснять возможность управлять с помощью поступающих в мозг импульсов не иначе как с помощью чего-то, «незаметно» поступающего к нему вместе с импульсами. Неправомерно отождествив информацию с формой получаемых мозгом импульсов, Вы сделали вывод, что я в своей статье предлагаю всего лишь отказаться от термина «информация».

Но дело-то тут вовсе не в терминологических вкусах, не в отличии слов, а в отличии того, что за этими словами скрывается! А на такое сущностное, «мировоззренческое» отличие Вы, к сожалению, и не обратили достаточного внимания. Хотя это отличие присутствует, причём открыто, не только в моих суждениях.

В Ваших «Заметках...» есть одна очень замечательная фраза. Цитирую её со всеми изменениями шрифта: «Верно, что вместе с перемещением «носителя информации» (импульса) не перемещается никакая «бесформенная нематериальная сущность». Перемещается форма импульса, каковая и является переносимой информацией для системы, которая восприняв импульс, способна по его форме наделять ролями и субъектов, придавших импульсу его форму, и объекты, отраженные в импульсе».

А замечательна она тем, что если мозг уже по самой форме импульса способен наделять импульс нужной для успешного управления ролью (т.е. учитывать с помощью импульса породивший его фактор воздействия), то спрашивается, зачем же тогда ему для управления нужно ещё и нечто невидимое, называемое информацией?!!! В этой своей фразе, призванной несколько нейтрализовать мои «нападки» на информацию, Вы незаметно для себя выступили моим стопроцентным единомышленником и «соучастником»! Хотя и неосознанно, и неявно, но в ней и Вы тоже подписали приговор информации как некой лишней детали в механизме управления, в понимании работы этого механизма.

Причём нечто подобное происходит и там, где Вы информацию связываете с формой текста. И тут тоже ничего другого, кроме перемещения самого текста в форме, возникшей в результате подбора автором соответствующих его мыслям букв в определённом порядке их размещения, не перемещается. Но, что очень важно (но на что Вы не обратили внимания), и тут тоже ничего другого, кроме самого материально выраженного текста, мозгу читателя для получения передаваемых автором текста сведений и не требуется! Не требуется ничего, где-то в тексте запрятанное, «закодированное» и передаваемое вместе, якобы, с текстом. Для «превращения» полученного текста в полученное знание мозгу достаточно только его собственной атрибутивной способности, проявленной в форме умения наделять увиденные человеком комбинации букв общепринятой (для носителей данного языка) ролью обозначения каких-то предметов или событий!

А это и значит, что ДЕЛО ТУТ ВОВСЕ НЕ В ТЕРМИНОЛОГИИ, а в признании – причём на деле, а не на словах! – или непризнании факта существования атрибутивной способности всякого мозга. Ясное осознание значимости этой его способности в деле управления и познания и ставит понятие информации в один ряд с понятиями «флогистон» и «теплород».

Да, привычка к информационному способу объяснения возможности управлять проникла (несмотря на отсутствие какого-либо приемлемого научного определения базового для такого объяснения понятия информации)  в самую основу мышления современного человека. Но ведь когда-то было непросто избавиться и от геоцентрического видения мира. И ничего, люди постепенно перестроились.

В своих письмах ко мне в ходе завязавшейся на эту тему дискуссии Вы, отстаивая свой «терминологический» вывод (за которым скрывается неосознанное, но вполне естественное в «переходный период» стремление усидеть сразу на двух стульях), высказали мысль, что способность мозга наделять импульсы необходимыми для успешного управления ролями (проявляя которую он и привносит в свою деятельность соответствующее этим ролям знание о мире) эквивалентна его способности «выделять информацию» из импульсов. Но какая же тут «эквивалентность», если в одном случае мозг опирается на отражённые в нём связи и зависимости  импульсов (а сами импульсы выступают для него средством, инструментом познания), тогда как в другом случае мозгу требуется нечто, «выделяемое» из импульсов для последующей «переработки» в знание (а сами импульсы выступают носителями некого «полуфабриката» знаний). Способность мозга привносить в свою деятельность знания, опираясь на отражённые в мозгу связи поступающих к нему импульсов (а не на мифическое перемещение «за спинами импульсов» призрачной информации), это и есть его атрибутивная способность! А такое понимание атрибутивной способности мозга позволяет и количественно – в единицах измерения знания – оценивать всякое проявление этой способности. Тут, прежде всего, важно понять, осознать, что самому мозгу в его деятельности не требуется ничего «выделять» из импульсов, а потому, раньше или позже, человеку, стремящемуся познать реальный механизм управления, всё же придётся отказаться от своего привычного, но, увы, ошибочного представления о работе этого механизма.

В качестве некого компромисса Вы предлагаете воспринимать выражение «импульс несёт информацию» как некую метафору. Но ведь абсолютное большинство людей воспринимают подобные выражения в прямом, а не в переносном смысле. И будут так их воспринимать до тех пор, пока не будет во всеуслышание заявлено о том, что за словом «информация» в самой природе ничего, реально, не скрывается, и что только запоздание с осознанием атрибутивной способности мозга и её значения в деле управления позволило появиться представлению о перемещении вместе с импульсами чего-то помимо свойств самих импульсов (а при перемещении книг – чего-то, помимо свойств содержащихся в них типографских фигурок в их различном сочетании). Представлению, позволявшему как-то объяснять – в условиях неосознания реальной способности мозга! – возможность управления путём учёта одних факторов с помощью других и тем самым заполнившему тот пробел в цепи такого объяснения, который как раз и возник из-за задержки с осознанием указанной способности мозга.

Таким образом, хочется нам, или нет, но все мы оказались перед выбором: либо признать – причём «по настоящему» (т.е. со всеми вытекающими последствиями, позволяющими по-новому взглянуть на важнейшие философские проблемы) – существование указанной способности мозга, либо и дальше верить в существование и перемещение некой невидимой и неуловимой сущности.

 

Архив журнала
№4, 2014№1, 2014№4, 2013№3, 2013№2, 2013№1, 2013№4, 2012№3, 2012№2, 2012№1, 2012№4, 2011№3, 2011№2, 2011№1, 2011
Поддержите нас
Журналы клуба