В настоящее время в ряде публикаций рассматриваются вопросы, названные в заголовке статьи. Они имеют самое насущное значение, ибо от их решения зависит, правилен или ошибочен тот жизненный путь, который выбирает для себя как отдельный человек, так и народ, та или иная партия, общество в целом. Особенно важен сейчас вопрос о выборе одного из двух противоположных направлений развития – социалистического или капиталистического, который для нашей страны, можно сказать без преувеличения, является вопросом жизни и смерти.

Чем определяются цели истории? Имеется ли у нее некая «конечная» цель? Видимо, нет, ибо признание таковой означало бы, что по ее достижении развитие человечества прекращается, никаких целей жизни общества не остается. Стоит признать, что единая цель истории существует, но не как конечная, а как постоянно действующая. Такой целью является благополучие человеческой популяции, но это лишь обобщенная форма обозначения конкретных целей, содержание которых исторически изменяется. Поэтому правильнее говорить не о цели, но о целях истории. В своей деятельности люди всегда руководствуются определенными целями, следовательно, жизни и развитию общества присущи целенаправленность и целесообразность. Что лежит в их основе, чем определяется их содержание?

Попытка найти ответ на эти вопросы делается в статье В.В. Юсу­пова «Целеустремленность социальных систем» [1]. Позиция самого автора кажется не вполне определенной. Он критически оценивает как идеалистическое, так и материалистическое обоснование целеустремленности и утверждает, что она необъяснима «с точки зрения любой формы монистического детерминизма» (с. 119). Автор считает, что «цель предполагает, что она кем-то поставлена, кем-то, кто обладает разумом и волей». Как он пишет, есть смысл признать, что система имеет характер целесообразности, но использование этого термина допустимо только метафорически. Общая метафора, применимая в данном случае, – «душа системы» (с. 119). Но не уступка ли это идеализму и агностицизму?

В.В. Юсупов отмечает, что идея целесообразности возникает при изучении биологических явлений. Действительно, целевое отношение появляется вместе с возникновением жизни. (В неживой природе можно усмотреть нечто аналогичное этому отношению, но здесь пра­вильнее говорить о квазицели и т.п.). Живому телу присущи потребности и деятельность, целью которой является их удовлетворение. Что же здесь «метафорического»? Целенаправленность и целесообразно­сть характеризуют живое, начиная с его простейших форм и кончая человеческой деятельностью. Человек осознает свои цели и формули­рует их, но суть цели от этого не меняется: это удовлетворение потребностей и обеспечение интересов, являющихся условиями, средствами их удовлетворения.

В диалектике «парным» к понятию цели служит понятие средства. Всякая цель в каком-то отношении есть средство, а всякое средство есть цель, например, цель выбора. И цель, и средство охватываются понятием ценности. (В широком смысле можно различать ценности положительные и отрицательные. Последний термин кажется более ясным, чем «антиценностъ» или «контрценность»). С разных точек зрения одни и те же предметы оценки могут быть положительными и отрицательными ценностями. Существуют ли абсолютные критерии для определения, какая из оценок является истинной, и какая ложной?

Нас здесь интересуют цели истории. История – это процессы жизни и развития обществ, человечества. Людям присуща единая общая природа, которая, по словам К. Маркса, модифицируется в каждую историческую эпоху. Но общее в природе людей, в то же время, сохраняется, являясь в ней основой, фундаментальной необходимостью. Неотъемлемым элементом общей природы человека выступает социальность. Под социальностью мы понимаем «ассоциированность», присущую как человеку, так и его животным предкам (и большинству живых существ вообще), т.е. потребность и способность вступать во взаимодействие с себе подобными. В отечественной философии советского периода под социальностью было принято понимать специфическую, в отличие от животных, форму жизни, свойственную людям. Мы предлагаем в качестве специфической особенности человека рассматривать его «искусственность», технологичность, которая является частью его социальности, но не тождественна социальности в целом [2]. Стремлению к общительности, коллективности противостоит у человека стремление к удовлетворению своих узколичных интересов и потребностей, эгоцентризм и эгоизм.

Сегодня у нас широко распространяется мнение о сугубой эгоистичности природы человека. Учитывая характер нашего общественного строя, удивляться этому не приходится. Конечно, нельзя отрицать, что в психологии людей есть тенденция эгоизма, в основе которой лежит необходимость самосохранения и самоутверждения, но в то же время в их психологии глубоко заложена и социальность (стремление к объединению), выраженная в моральных чувствах и качествах – альтруизме, гуманности, справедливости, чести, совести и долге [3]. В разных индивидах, разных социальных слоях и классах, в разные исторические эпохи эгоистические и коллективистские (социальные) тенденции находятся в различных соотношениях. Но, с точки зрения общей приро­ды человека, нормальным надо признать доминирование социального. Преобладание эгоизма ведет к ослаблению и разрушению социальности, к дегуманизации общества и личности. Как гласит народная мудрость, «без рук, без ног калека, без совести – полчеловека». Сторонники теории «разумного эгоизма» утверждали, что, поступая морально, человек делает это ради собственного удовлетворения, а потому остается эгоистом. Но, как отмечал еще Г.В. Плеханов в ста­тье о Чернышевском, это ошибочное суждение. Если некто получает удовлетворение от нравственного поступка, то это как раз доказывает, что его психология «настроена» моральным, т.е., антиэгоистическим образом, и объявлять его эгоистом неверно. Сам Н.Г. Чернышевский впоследствии отказался от теории «разумного эгоизма». Он писал: «Любовь и доброжелательство... так же врождены человеку, как и эгоизм. Кто действует исключительно по расчетам эгоизма, тот действует наперекор человеческой природе, подавляет в себе врожденные и неискоренимые потребности. Искать счастья в эгоизме – ненатура­льно, и участь эгоиста нимало не завидна: он урод, а быть уродом неудобно и неприятно» [3, с. 229-230].

Биологически исходным для каждого человека, как и любого живого тела, является самосохранение, удовлетворение своих индивидуальных потребностей, но как член социума он наделен духом социальности. Исходный принцип бытия живого сохраняет свое мотивирующее значение. При этом он един для всех, что делает всех членов со­циума равными для него (социума) конечными целями. Отсюда следует, что социальность может быть легитимной, подлинной, нормальной лишь в том случае, если она обеспечивает всеобщее равенство, а значит, и справедливость, которая основана на равенстве. (Отличает справедливость от равенства то, что она, согласно Аристотелю, включает и неравенство в отношении «неравных», т.е. учитывает различия между людьми.  Справедливость тем выше и полнее, чем лучше, гармоничнее неравенство согласуется с равенством).

Для первого этапа человеческой истории – первобытного общества – была характерна нормальная социальность, поэтому для поддержания общественного порядка и решения общих задач достаточны были социальные инстинкты, обычаи и моральные чувства. В последующую эпоху положение коренным образом изменилось, что было связано с появлением частной собственности и расслоением социума. Как отмечает Д.И. Дубровский, это вело к острым разрушительным конфликтам [4]. В противовес отмеченной тенденции в истории начинает действовать тенденция восстановления равенства и всеобщей справедливости, т.е. подлинной социальности. Она получает выражение в коммунистической идеологии, по сути, вытекающей из морального образа мыслей и чувств человека.

Коммунистический идеал (т.е. образ высшей цели) – это общечеловеческий нравственный идеал, означающий необходимость реализации общей природы человека, точнее, такой ее составляющей, как нормальная социальность. Для построения коммунизма это конечная цель, но не конечная цель истории, ибо такой цели, как мы отмечали выше, не существует. Люди в своей массе хотят жить в человечном обществе. Человечность, гуманность – одно из основных моральных понятий, и не случайно оно производно от слова «человек». Каждый человек нуждается в человечном к себе отношении. Эта потребность является, так или иначе, осознаваемой или хотя бы подсознательно действующей и смутно чувствуемой основой тех целей, которые пре­следуют люди на протяжении всей истории. И дело не в мистической «душе» общественной системы, как считает В.В. Юсупов, а во вполне конкретных свойствах природы человека, с необходимостью определяющих исторически  значимую деятельность людей.

В коммунистическом идеале концентрируются и воплощаются все цели, достижение которых необходимо для удовлетворения нормальных потребностей людей и обеспечения их социально оправданных интере­сов. Люди, прежде всего, нуждаются в том, чтобы общественный строй был гуманным и справедливым. Но капитализм является препятствием для достижения этой цели, и он должен уступить место социализму, коммунизму. Члены общества должны быть человечными по отношению друг к другу. А это, как подтверждает наш опыт, невозможно при ка­питализме. Общество и личность должны находиться в гармоничном отношении, которое является законом высшей социальной целесообразности, условием существования подлинной социальности и реализации требований общей природы человека, конкретной возможности счастливой жизни для всех.

С точки зрения неолиберализма, учение о коммунизме – это утопия, своего рода религия, несбыточная мечта о рае, перенесенного с неба на землю. На самом деле марксизм дает строго научное обоснование коммунизма. Как доказал К. Маркс, история, в конечном счете, обусловлена развитием производительных сил,  в  соответствии с которыми изменяются отношения собственности, формы общественной жизни. Производство, техника – одна из сторон общей природы человека, но не всегда она соответствует другим сторонам этой природы, тем или иным потребностям и интересам людей. Возникновение частного характера труда и частной собственности пришло в противоречие с нормальной человеческой социальностью. Ее нарушение достигло своего апогея при современном капитализме. Но в то же время возникли условия для перехода от капитализма к коммунизму, ибо производство вновь приобрело общественный характер и требует восстановления общественной собственности, на основе которой только и возможна подлинная, гармоничная социальность.

Современная история, история «экономической общественной формации» (Маркс) – это своего рода мертвая петля, во многом отступление от последовательно прогрессивного социально-нравственного развития человечества. Но эпоха власти капитала над трудом, извращения на этой основе всего человеческого заканчивается, переход к социализму совершается или хотя бы намечается во многих точках мира, жизнь людей там постепенно приближается к норме. В ряде стран, где капитализм еще сохраняет свои позиции, под давлением трудящихся возникают социальные государства, а это уже элемент будущей социалистической государственности.

На современном этапе истории переход к социализму – основная, высшая цель большинства человечества. Коммунизм как закономерно следующая за ним фаза становления подлинно социального общества обеспечивает полную, гармоничную справедливость, а значит равную ценность всех членов общества. Принцип «каждый по способно­стям, каждому по потребностям» не отменяет различия между людьми, но при этом означает их равную удовлетворенность, ибо все трудоспо­собные работают по своим возможностям и каждый получает по своим потребностям. (Конечно, распределение осуществляется с учетом реальных общественных возможностей и не определяется какими-то фантастическими желаниями отдельных лиц). Восстановление подлинной социальности – главное условие реализации требований всех сторон общей природы человека, во благо всех членов общества, а значит, достижение генеральной цели исторического прогресса. В этом смысле история есть средство для достижения цели улучшения жизни людей. На каждом этапе истории существуют свои конкретные цели и соответствующие им средства, которые также являются целями действий, необходимых для их создания или приобретения.

Таким образом, мы должны положительно ответить на вопрос о признании абсолютного критерия оценок тех целей, которые люди преследуют в своей исторически значимой деятельности. Этим критерием служит соответствие общей природе человека, прежде всего, требованиям подлинной социальности, которые выражены в формах и содержании общечеловеческой морали. Если цели, а значит, и средства их достижения имеют эгоистический характер, несовместимы с принципами общезначимой нравственности, с благополучием социума в целом и в равной мере всех его членов, то они должны быть оценены отрицательно. У нас это, например, цели и соответствующие средства деятельности бюрократии, олигархии и служащей им политической власти. И первая задача общества – широко осознать этот факт, следовательно, заменить эту власть подлинно демократической, выражающей интересы и потребности, настроения и чувства огромного большинства населения, способной обеспечить нормальную жизнь и успешное развитие нашей страны, нашего народа.

Литература

1. Юсупов В.В.  Целеустремленность социальных систем // Вестник РФО, 2011, № 2.
2. Зеленцова М.Г. Монистическая парадигма философского понимания мира и человека. Иваново: Изд-во ИвГУ, 2001. 248 с.
3. Чернышевский Н.Г. ПСС, т. Ш.
4. Гумницкий Г.Н. Основы этики. Учебное пособие. Иваново: Изд-во ИГАСА, 1992.
5. Дубровский Д.И. Альтруизм, эгоизм и «природа человека» (к проблематике развития морального сознания) // Проблема сознания в философии и науке. Сборник статей. М., 2009. С. 445-468.