В журнале, на общем фоне бодреньких рапортов и сообщений с мест, официоза чиновников от философии и пустых разговоров обо всем и ни о чем, появилось довольно много непрофессионалов, – философски мыслящих и поднимающих достаточно острые (иной раз проблемные) вопросы. Это не может не радовать, хотя и не со всем можно согласиться. Хочется отметить в этом плане ряд материалов. Журналист Жемайтис С.С. в статье «Антиподийные тезисы» высказывает идеи о множестве существующих пространственно-временных миров. Мысли не новы (можно вспомнить Лукреция Кара, Дионисия Ареопагита, Д.Локка, Г.Лейбница, В.Хлебникова), но мне они также симпатичны. Д.псих.н. Самойлова Е.А. в статье «Социопаты», размышляя о людях, «изнасилованных» обществом, анализирует субкультуру т.н. «русских готов» с культом мертвых и смерти. Вряд ли, однако, на мой взгляд, философ может согласиться с характеристикой «дикость», которую она дает этому явлению. Диалектика жизни и смерти – глубокая философская проблема  (к примеру, А.С.Пушкин, как известно, размышляет над нею в своих «маленьких трагедиях» «Моцарт и Сальери», «Пир во время чумы»). К.мед.н. Заболоцкая И.К. в работе «Философия здоровья и радости» дает свой ответ, каким образом возможно позитивно изменить стратегию жизни в этом сошедшем с ума мире безмерного и все ускоряющегося потребления. Долженко В.И. в статье «О чистоте речи и о смысле»  затрагивает интересную проблему, – условно говоря,  «нам не дано предугадать, как наше слово отзовется». Хотя и некоторая путаница присутствует у него, по моему мнению, при трактовке этимологии отдельных терминов (с. 145). Катунин А.В. («Пределы распространения веры в познании») указывает на «веру», как фактор познания. «Мезенцев Г.Н. («Проблема генезиса качества в онтологии») анализирует проблему  появления онтологических качеств и ее связь с латентным состоянием реальности, рассмотренным в работе многоуважаемого А.Д. Королева («Бытие: латентность и виртуальная реальность»)». С отдельными из отмеченных этими авторами моментов сопрягаются и размышления некоторых философов-профессионалов. Проф. Семёнкин Н.С. в работе «Уединенный человек» обращает внимание читателя на позитивные следствия состояния уединения для человека размышляющего, на связь его с состоянием «аскезы» и качеством «ориентирования», трактуя это, как «возвращение к духовности», как то, что требуется сегодня «русскому человеку в условиях жесточайшей информационной войны» (созвучно Заболоцкой И.К.). В целом, обсуждение этой темы можно было бы и расширить, указав на связь с теорией и практикой древнегреческих «киников и стоиков», византийской традицией «молчальничества» и концепцией исихазма, с теорией и практикой индийских йогов и даже обычной молитвы. Доц. Горина И.В. («Философия и искусство Серебряного века в судьбе России») дает обзор конференции, посвященной 155-летию В.В.Розанова, – это созвучно Семёнкину Н.С., который также затрагивает творчество последнего. К.ф.н. Кацура А.В. («Сфинкс как загадка поэзии») через поэзию как бы перебрасывает «мостик» от Серебряного века к современности. Проф. Меськов В.С. («Коменский, народный учитель – 420») возрождает память об основателе современной философии образования, обосновавшим «многоуровневую систему образования, пригодную не только для обучения, но и для воспитания», – называет его «отцом деятельностного и компетентностного подхода». Интересный материал, близкий по духу к статье Меськова В.С., представила доц. Цыренова Л.А. «Вебинары на философском факультете МГУ им. М.В. Ломоносова» (обзор видеоконференции практического занятия, иллюстрирующего метод проф. Сориной Г.В.). Проф. Пырин А.Г. («Блеф и крах политической «попсы»), проф. Смирнов Г.С. («Демедведизация России»), проф. Красиков В.И. («Вторая волна эмиграции: форпост холодной войны») подготовили материалы, звучащие, как отклики «на злобу дня». Проф. Пырин А.Г. также подготовил обзор «Ноосферизм – система знаний в ХХ1 веке» (доклад  проф. Суббето А.И. и его обсуждение на семинаре ИФ РАН «Философско-методологические исследования глобалистики»). Остро поставлена проблема выживания человека на земле через разумное ограничение его материальных потребностей (созвучно Семёнкину Н.С., Гориной И.В.). Причем, «ноосферизм» в этом случае – не просто модное словечко, – это звучит, как набат, зовущий в будущее человечества. (Кстати, не могу согласиться с расстановкой акцентов в статье проф. Крушанова А.А. («Жизнь науки. Ничто не чуждо, даже мода»), написанной, как всегда гладко, но, на мой взгляд, на этот раз может быть чересчур легковесно. Кибернетика, по автору, – мода, синергетика – мода. Да ведь эти науки существуют с давних пор, хотя и под другими названиями, (Н.Винер признавал Г.Лейбница отцом кибернетики), – именно они изменили мир и продолжают сегодня менять его. А то, что в нашей стране они были признаны «лженауками» (в угоду идеологическим потугам), то, что сегодня наука у нас вообще «в загоне», – так это наша беда, а не гримасы моды. Думаю, что и автору (да простит он меня!) все это известно, да вот «ради красного словца»… Это печально, тем более, что конъюнктура, мода и попса «прут» на нас со всех каналов и экранов СМИ).

Но есть, есть еще серьезные авторы. В разделе «Книги и журналы, имеющиеся в Президиуме РФО» обнаружил я труд проф. Холодного В.И. «Тайна как бытие в себе и философский путь к тайне»: откровения, жизнетворения и размышления философа. – Том первый: Первое тридцатитрехлетие: истоки жизнетворения соборно-феноменологического понимания. – М., 2012. – 520 с. Случилось так, что книга эта оказалась у меня в руках и я прочитал ее внимательно. Книга большая, итоговая для автора, и мне, близкому ему по возрасту и некоторым моментам становления личности, хочется более подробно остановиться на анализе ее содержания. Общее впечатление – автор эмоциональный, страстный человек, очень своеобразный, ищущий и, хочется верить, искренний. Похоже, что книга эта – его исповедь. При этом высокий уровень эрудиции автора позволяет ему (в поиске и построении некой интегративной философии, – см. соответствующую статью в журнале  № 4, 2011) синтезировать собственную философскую концепцию с позицией многих других авторов (главным образом, философов и литераторов). Наиболее часто упомянуты имена Августина Аврелия, С. Кьеркегора, Ф. Ницше, З. Фрейда, а также А.И. Герцена, Ф.М. Достоевского, и, конечно, А.С. Хомякова. Более того, последний для автора – своего рода путеводная звезда, – человек, больше других, похоже, способствовавший становлению оригинальной философии В.И.Холодного («соборной феноменологии»), как «пути к всемирному (!) пониманию феномена Хомякова, как жизнетворителя Тайны» (с.7). Философская концепция Холодного В.И. приведена в сжатом виде в двух предисловиях книги (2004 и 2010 гг.). Текст самой книги представляет, в основном, автобиографический материал (самопознание, самокопание, может быть, чрезмерно подробное и не слишком, на мой взгляд, художественное), иллюстрирующий отдельные тезисы его философии. Главный онтологический тезис провозглашает некую Первореальность («Тайна как Бытие в себе»). Главный гносеологический тезис повествует о трех уровнях понимания (соборно-феноменологическом, рациональном и эмпирическом, – с. 9) и о трех смысловых уровнях расширения знания (объектный, субъект-объектный, субъектный – высший, – с. 414). Все это вполне пригодно, на мой взгляд, для дальнейшего обсуждения. Трудности в понимании начинаются с появлением рассуждений автора о «сакральной любви», о «Женщине в себе» (с. 10). Хотя и в этом случае опорой могут служить труды гностиков (см., кстати, автореферат к.ф.н. Печенкина А.А. «Феномен женского в гностицизме и его влияние на христианскую софиологию», упомянутый в данном журнале), Ф.М. Достоевского, В.В. Розанова, Р. Музиля, самого Хомякова А.С. В связи с этим, автор стремится осмыслить и переосмыслить с секулярных позиций уже и библейские мифы, и религиозный вариант соборной феноменологии самого А.С.Хомякова (с. 17, 18). Более того, речь идет о «прозрении» автором «Секулярного варианта грядущей Соборной веры» (с. 496-499). Вообще он уделяет много внимания возможности пророчеств и в Заключении книги выделяет и подробно анализирует пророчества А.С. Хомякова, касающиеся и социального исторического процесса, и собственной эволюции человечества, его нравственности и веры на земле (с. 502). В связи с этим, автор многократно возвращается к анализу истории России и СССР, жестко, и во многом справедливо, судит деятельность наших современников (прежде всего, политиков и политиканов), не скрывает своих симпатий и антипатий. Себе же он оставляет скромную роль «предсказателя-благовещателя», сравнимую с «миссией Матфея и других безвестных авторов Нового Завета», хотя и оговаривается, что «сбудутся или не сбудутся его предсказания – это второстепенный вопрос» (с. 22). Тем более, что он обещает нам еще три тома этой книги. Ну, что ж, доживем, – посмотрим, проверим. Такая вот «горячая» феноменология Холодного В.И. Неоднозначно воспринимаемая, но, безусловно, будоражащая мысль в преддверии открывающегося саммита (VI РФК), также, как и другие ранее отмеченные материалы данного номера журнала. (Круглый стол проф. Холодного В.И. на саммите – № 9). Трава не только «снится нам», – она прорастает.