Крымская конференция 1945 года явилась одним из самых значимых событий ХХ века. По результатам Крымских встреч была перекроена политическая карта мира, изменены экономические оси притяжения, положено начало идеологическим играм Холодной войны. О Ялте говорили историки и журналисты, кинематографы и художники, писатели и политики, серьёзные ученые и просто любители истории. Разуметься событие такой масштабности и эффектности воздействия на массовое сознание не могло не быть включенным в ожесточенные схватки на идеологическом фронте.

В данных тезисах не представляется возможным дать развернутый и скрупулезный анализ идеологической событийности и породившей ее исторической конкретики. Тем более, что многие аспекты тематики были качественно проштудированы в разнообразных исследованиях [2, 6, 7]. Ниже речь пойдет о ключевых этапах формирования идеологического имиджа февральских встреч Великих старцев в Ялте. То есть о том, что «проскользнуло» мимо специалистов Ялтинцев (тех ученых, которые свои основные работы посвятили изучению Крымской конференции 1945 г.).

Первым этапом инкорпорации исторического события в идеологическую структуру событийности следует признать краткий этап февраля-марта 1945 г. Основную роль в ее формирования задали журналисты и эффектные речи на политических мероприятиях США, Великобритании, СССР [1]. В подавляющей массе это создание архетипов справедливости, взаимопонимания и уверенности в будущем как ключевых эмоций «Рузвельтовской погоды» в мировой политике. Причем данные усилия были характерны как для Запада, так и СССР. Изюминкой этапа было массовое включение искусства в формирование идеальных образов: это и фильмы, и газетные фельетоны, и даже почтовые конверты [5]. Жесткий идеологический отпор был получен лишь со стороны Берлина – «Ялтинский меморандум Риббентропа» и Токио (ряд едких сатир центральной прессы Японской империи).

Второй этап – время войн мемуаров второстепенных участников конференции. Это время 40-70-ых годов ХХ века. Основная задача – создания цельного монолитного образа Ялты для Запада и фрагментарного контура для граждан СССР. Цельный образ Запада – это Ялта-зло, Ялта-поражение, Ялта-пролог Фултона, Ялта-предательство. Для советских граждан – Ялта позитив, мудрость, честность, справедливость в поступках советской делегации. При этом легкое (прекрасно видимое) лукавство, шантаж со стороны так называемых союзников. Эти цели достигались публикацией мемуаров А. Идена, Ч. Боллена, У. Легги, Н. Кузнецова, А. Громыко, И. Майского и т.д. Основной прием – формирование абсолютного чувства доверия к непосредственным свидетелям событий и публикуемым сборникам документов. Крайне активно использовался прием, который можно выразить по следующей схеме:

1. Эмоциональный окрас факта.
2. Пример негативного отражения решения Ялты в современной автору политической реальности при помощи двух-трех (иногда четырех-пяти логических переходов).
3. Доказательная база макро события (польского вопроса) при помощи микроистории (нервного поведения Черчилля за столом переговоров).
4. Эмоциональный окрас факта-2, как закрепления заложенного образа в пункте 1.

Таким образом, собственно жесткий исторический текст подменялся беллетристикой с обилием ссылок на историю повседневности и бытового описательного краеведения, без существенного анализ причин явления и хода его исторического осуществления.

Третий этап – 80-90-ые массированный наплыв научной и псевдонаучной литературы. Сохраняется цель идеологической борьбы, но доказательная база доверия переноситься в раздел «чистой» науки. На этом этапе активно включаются резервы научного познания, в т.ч. и структурно-семантические, узко филологические штудии текстов договоров, пунктуации, смысловые игры при сравнительном анализе русских и английских документов [3]. Огромная роль в обосновании сводиться к бескомпромиссному уверению абсолютной правдивости источников автора. Критический анализ отсутствует и подменяется императивными утверждениями, закрытыми броней авторитета автора.

Четвертый этап – начало века ХХI. Ранее Ялта выступала как системообразующий долгосрочный фактор идеологической системы. Но уже в 90-ые стало очевидным, что она не может выступать как система организации массового политического сознания. Стали проявляться «шарахания» смыслов: от полного отрицания (польский вариант), до сентиментальных образов (больное сердце Рузвельта, алкоголизм Черчилля), политическая победа советской дипломатии… Зачастую в одном и том же труде (монографии, учебнике) на разных страницах уживались эти разнообразнейшие смыслы. Исторические школы Запада, России и Украины перестали различаться по идеологическому признаку. Вновь активизировалась журналистика с весьма острым, но узким подходом к проблеме Ялты. Масштабность и всеохватность стали фактом историографии прошлого [4].

Все это приводит к мнению, что в настоящее время речь идет о историографической переоценке идеологического статуса Ялты и формирования новой платформы мнений. Причем собственно борьба за политические смыслы не прекращается, просто сместились акценты и ключевые концептуальные акторы смыслов.

Литература

1. Shevchenko О. «Yalta affair» of the soviet man with the West in the 1945 // Yalta Conference, 1945: actual issues of history, law studies, political science, culture studies and philosophy / materials of the international scientific conference Yalta-45/13 (Simferopol, Ukraine 23-27 April, 2013 ) / edited by Oleg K. Shevchenko. – Simferopol: publishing house К.О.Ш., 2013. – Р. 138-143.
2. Роберте Дж. Сферы влияния и советская внешняя политика в 1939-1945 гг.: идеология, расчет и импровизация // Новая и новейшая история. 2001. № 5. С. 75-90.
3. Черевко К.Е. Территориально-пограничные вопросы в отношениях России и СССР с Японией: Дисс. на соиск. степени д.истор.н. – М., 1992. – 394 с.
4. Шевченко О.К. Историография крымской конференции 1945 г. в Интернет-пространстве // Таврiйськi студії: [Научный журнал – электронный ресурс]. – 2012. – №3 // http://www.nbuv.gov.ua/e-journals/tavst/2012_3/pdf/5.pdf
5. Шевченко О.К., Пигулева А.П. Крымская конференция 1945 г. на почтовых конвертах и марках ХХ века // Культура народов Причерноморья. – 2013. – № 246. – С. 110-113.
6. Юрченко С.В. Ялтинская конференция 1945 года: хроника создания нового мира / С.В. Юрченко. – Симферополь: ИД “Крым”, 2005. – 340 с.
7. Юрченко, С. В. Мир, каким его видели Сталин, Рузвельт и Черчилль и каким его видят современные лидеры / С. В. Юрченко // Общественная дипломатия, неправительственные организации и эволюция международных отношений в XX – XXI веках: материалы науч. конф. – Симферополь: Антиква, 2008. – С. 67-72.