Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » Вестник РОССИЙСКОГО ФИЛОСОФСКОГО ОБЩЕСТВА » №1, 2012

Шенкао М.А.
Феномен духовно-практического освоения мира

Известно, что отражение окружающего мира, т.е. “освоение мира общественным человеком осуществляется в ряде основных форм, среди которых можно выделить материально-практическое – преодоление “внешности”, “чуждости” мира с помощью его преобразования в процессе труда; духовно-практическое – преодоление “чуждости” мира, внешних сил, которые господствуют над человеком в воображении, в сознании, в мышлении; и, теоретическое – познание природы, закономерностей мира, раскрытие его тайн [1].

В ходе духовно-практического освоения мира человек оперирует не столько строго логическими понятиями “истины и лжи”, сколько – понятием “правды”. “Правда” здесь есть правда рода или правда народа.

Для абазин и адыгов правдой были принципы жизни нартов: верность своему слову, любовь к своей родине и народу, взаимоподдержка и взаимопомощь в беде, гостеприимство, месть за пролитую кровь и оскорбленную честь, уважение к старшим и женщине, любовь и забота о детях. Древний мир и Средневековье не оставили после себя на Северо-Западном Кавказе грандиозных замков. Какая установка, правда этноса удерживала людей прошлого от строительства крепостей?. Ответ найдем у Дж. Интериано, итальянского путешественника XVI века, побывавшего на Кавказе, среди адыгов. Он писал: “Их жилища все делаются из соломы, камыша и дерева, и весьма считалось бы зазорным для сеньора или знатного человека, если бы он выстроил замок или жилище с крепкими (каменными) стенами, ибо говорят, что благодаря этому человек обнаруживает свою низость и трусость, неспособность уберечь себя и защищаться” [2].

Многие путешественники прошлого удивляются бескорыстию в гостеприимстве абазин и адыгов. Сколько бы времени не находился гость в доме хозяина, последний не вправе брать за гостеприимство подарки и подношения от гостя. Что же утешало хозяина после провода гостей, какое он себе вознаграждение искал? В материальном смысле хозяин никакого вознаграждения не получал. “Хозяин находит вознаграждение в самом себе, в голосе совести своей, которая говорит ему: “Ты исполнил завет отцов – священный долг гостеприимства!”.

С научной точки зрения совершенно очевидна “неистинность” тех “знаний”, которые имелись у всякого рода гадателей древности. Их мненья и знаменья, знаки неба говорят о судьбе человека, военного похода – так мыслили древние. Так в эпосе “Нарты” мы замечаем, что перед смертью Сосруко появляются знаки и знамения, предупреждающие его о близости его кончины.

Аммиан Марцеллин в своих “Историях”, приводит многочисленные примеры веры древних римлян в слова авгуров, ауспиций, гаруспиков – этрусков. По мнению Марцеллина, через знамения боги дают знаки, а уже от ума человека зависит: сумеет или нет он отгадать тайный смысл, сокровенное в знаке [3].

Марцеллин, грек по национальности, человек трезвого склада ума, военный, казалось бы должен был полагаться только лишь на силу: на силу армии, ум и расчет полководца. Но такова была сила традиций, что он на первое место ставит правоту “истин” гаруспиков.

Общеизвестно, что античный герой, зная близкую развязку своей судьбы, свой близкий конец, тем не менее самоотверженно шел до конца. Так знали свою судьбу доблестные Ахиллес и Гектор. Знание своей судьбы делало их спокойными, героичными.

Греки и римляне – народы, завещавшие всему миру богатую культуру. Казалось бы, уж они-то, рационалистично мыслящие философы, воины, математики, юристы, должны были бы быть свободными от суеверий, от своеобразных “идолов” разума. Но на деле все обстояло как раз наоборот. Древние люди боялись судить неверно обо всем том, что выходило за пределы их физических и умственных возможностей. И потому, остерегаясь того, чтобы чувства не вмешались в дела разума при решении неподвластных их уму сверхзадач предвидения, они скорее обращались ко всякого рода незаинтересованным умам, к “специалистам” – гадателям, чем к силе своего ума.

Объяснение мира через разгадывание смысла знаков, знамений богов и т.п. – все это было мифологическим объяснением мира.

Духовно-практическое освоение мира через призму мифоло-гического сознания не мешало абазинам и адыгам лечить оспу. Об этом писали многие путешественники, посещавшие Северный Кавказ. Но при всем при этом, надо отметить, что всякие положительные знания были у горцев орнаментированы мифологическими воззрениями. Органическое единство мифа и эмпирического знания позволяло людям того времени изменять форму вещи, внешнюю сторону предмета природы, но такое знание и само ограниченное отношение индивида к миру не позволяли человеку изменять саму природу, внутреннюю структуру вещи или явления. Человек оставался по эту сторону предмета, хотя субъективно ему казалось, что он имеет дело с сутью дела, с анатомией, с внутренней организацией предмета.

Литература:

  1. Шинкарук В.И., Иванов В.П. Актуальные проблемы исследования мировоззренческих функций диалектического материализма // Вопросы философии. 1981. № 2, с. 50.
  2. Адыги, карачаевцы и балкарцы в известиях европейских авторов XIII – XIX веков. – Нальчик, 1974, с. 51.
  3. Марцеллин, Аммиан. История. Выпуск 2. Кн. 20-25. – Киев, 1907, с. 19, 43-44, 51-52, 85-97, 134, 169-170, 242-243.
Архив журнала
№4, 2014№1, 2014№4, 2013№3, 2013№2, 2013№1, 2013№4, 2012№3, 2012№2, 2012№1, 2012№4, 2011№3, 2011№2, 2011№1, 2011
Поддержите нас
Журналы клуба