Другие журналы на сайте ИНТЕЛРОС

Журнальный клуб Интелрос » VOX » №17, 2014

Елена Мазур-Матусевич
От безмолвия внутреннего к безмолвию общественному: социальные последствия одного духовного выбора

В данной статье речь пойдет о феномене коллективного или общественного безмолвия как результата определенного исторического выбора культуры, в данном случае православной вообще и русской в частности. Целью статьи является показать, что в формирующий период своей истории русская культура, в лице своей духовной элиты, выбрала путь безмолвия (социальной немоты), который в дальнейшем определил общее отношение к дискурсивному слову в обществе

From the Silence of the Soul to the Silence of Society: the Spiritual Choice of Russian Orthodoxy

Masour-Matusevich H.

The article discusses the phenomenon of collective or societal silence as the result of certain historical choices made by the Orthodox culture and the Russian Orthodox culture in particular. The article aims to show that during the seminal period of Russia’s history its spiritual elite chose the principle of mystical silence, which eventually determined the general and socially shared attitude toward logical discourse.

 

Речь пойдет о феномене коллективного или общественного безмолвия как результате определенного исторического выбора, осуществленного культурой, в данном случае, православной вообще и русской в частности. Цель статьи – показать, что в решающий период своей истории русская культура в лице духовной элиты выбрала путь безмолвия (социальной немоты), который в дальнейшем определил доминанту отношения к дискурсивному слову в обществе. Под социальной немотой здесь понимается отсутствие общественного мнения, основанное на недоверии абсолютного большинства членов общества к логически выраженной мысли. Необходимо с самого начала уяснить, что «деловито-ровная речь “здравого ума”» находится в жесткой оппозиции ко всем без исключения формам мифопоэтического языка, будь они индивидуальными (авторскими) или фольклорными (анонимными). Другими словами, наличие в обществе богатой поэтической, песенной, эпической, театральной, комедийной или других форм мифопоэтической языковой традиции никак не влияет на оценку места и роли дискурсивной речи в данном социуме. Такое понимание общественного безмолвия явствует уже из внимательного чтения пушкинского «Бориса Годунова», завершающегося знаменитой и часто цитируемой формулой «народ безмолвствует». В пьесе есть множество указаний на то, что народное безмолвие отнюдь не беззвучно. «Борис Годунов» наполнен звуками, которые выражают эмоциональное отношение людей к происходящему, но не являются дискурсивно оформленной речью. Так, народ здесь молит (27 упоминаний), плачет (плач и слезы упоминаются 19 раз), вопит (5 раз), кричит (3 раза), рыдает (2 раза) и воет (2 раза). Пушкин словно дает понять, что «Н а р о д (на коленах. Вой и плач)» в самом начале и финальное «Народ безмолвствует» не только не противоречат друг другу, но являются естественными взаимодополняющими составляющими общей речевой характеристики народа в пьесе3. Народное безмолвие коррелирует не с отсутствием звука вообще, а с отсутствием рациональной речи, построенной на доводах разума



Другие статьи автора: Мазур-Матусевич Елена

Архив журнала
№29, 2020№31, 2020№32, 2021№33, 2021№34, 2021в№35, 2021№27, 2019№26, 2019№25, 2018№24, 2018№23, 2017№22, 2017№21, 2016№20, 2016№19, 2015№18, 2015№17, 2014№16, 2014№15, 2013№14, 2013№13, 2012№12, 2012№11, 2011№10, 2011№9, 2010№8, 2010№7, 2009№6, 2009№5, 2008№4, 2008№3, 2007№2, 2007№1, 2006
Поддержите нас
Журналы клуба