В романе «Водоземье» Грэм Свифт писал: «Давным-давно, в блистательные шестидесятые, будущего было хоть отбавляй». Книга вышла в 1983 году. Прошло каких-нибудь два десятилетия, и будущее тех шестидесятых ус­пело утратить значительную часть былого блеска. За это время историки приучили нас к мысли, что будущее обладает своей собственной историей. Раньше считалось, что историки имеют дело только с прошлым, но в 1970-е вдруг обнаружилось, что прошлое включает в себя еще и несколько вариан­тов будущего. Эту мысль выдвинул Рейнгарт Козеллек в своей вызвавшей большой резонанс книге «Будущее прошедшее». Будущее более не является тем, чем оно было когда-то, и это понимает всякий, у кого достаточно хорошая память. В блистательные шестидесятые будущего действительно было хоть отбавляй. В качестве примера взять хотя бы речь, которую произнес философ Эрнст Блох во франкфуртской Паульскирхе в 1967 году при вручении ему так называемой Премии мира немецких книготорговцев (Friedenspreis des Deutschen Buchhandels). В этой речи Блох тогда заявил: «На карту, где не найти страны Утопии, не стоит и смотреть». «Утопия» для Блоха — это ме­тафора будущего, лучшего мира, где всякий, кто подвергался эксплуатации и унижениям в прошлом, получит свое законное место. Утопию он понимал именно как лучшее будущее и был убежден, что дорога к нему должна быть вымощена и упрочена «справедливыми революциями» (menschenfreundliche Revolutionen). Справедливую революцию Блох противопоставлял войне, ко­торая ведется с целью захвата или удержания власти. Революция гуманна, революция — это повивальная бабка, помогающая рождению лучшего и более справедливого мира. В своей речи Блох прямо указывал на русскую револю­цию 1917 года. «Эта революция в особенности была совершенно не похожа на войну, развязанную из жажды власти, это был майевтический прорыв, по­родивший общество, которое более не раздирается антагонизмами»