Мы познакомились с Валерием Подорогой в мае 1987 года на одном из случайных перекрестков жизни. Я приехала в Москву, не имея особых планов: моего мужа, физика, пригласили прочитать доклад в Институте Ландау, а я его сопровождала. Только что мною была завершена книга о Вальтере Беньямине, и посещение Москвы, социалистической столицы двадцатого столетия, куда Беньямин приезжал шестьдесят лет назад, вполне соответствовало моему расположению духа.

Я не считаю, что такой феномен, как «политическое зло», существует. «Политическое зло», равно как и любая другая стремящаяся к абсолюту концепция зла, неизбежно подразумевает противоположную ему категорию абсолютного добра. Но добро и зло в таких крайних, я бы сказала, теологических формах просто не существуют, по крайней мере в политической жизни людей. Более того, стоит вам назвать какое либо действие абсолютным злом, как становится возможным – и даже необходимым – уничтожить тех, кто в нем повинен, а значит, против абсолютного зла позволительны любые меры. Получается борьба со злом при помощи зла, что я считаю совершенно неоправданным. Поэтому мне трудно рассуждать о таком понятии, как «зло», применительно к политике.