Каждой весной в нашем дворе разливалась лужа — самая большая городская лужа, какую мне доводилось видеть в своей жизни. Из прямоугольного окна на лестничной клетке третьего этажа был виден только ближний ее берег, а чтобы увидеть дальний, приходилось садиться на корточки.
