Волшебные сказки, этот мир, затейливый и витиеватый, в котором всё не так, как на самом деле (мужественные герои при каждом удобном случае плачут и рыдают, а добренькие папочки без слова отпускают дочерей в опасный путь), – какое отношение могут они иметь к философии вообще и к философии гендерной в частности, а тем более к политике? Самое непосредственное и даже более того: изучение этого мира открывает глаза на такие горизонты, которые людям, замкнутым в привычном патриархатном способе восприятия мира, и не снились