В своем содокладе В.К. Шохин вновь пересматривает каноническую историю аналитической философии, которую профессор Лакс видит как самоочевидную

Введение в научный обиход одной философской традиции (в данном случае, русскоязычной) непереведенного памятника другой, особенно если эта традиция является инокультурной, совершенно автохтонной и единственной сопоставимой по своему интеллектуальному богатству с европейской, а этот памятник имеет в ней первостепенное значение, в специальном обосновании, конечно, не нуждается. Нужда в таком обосновании оказывается, однако, оправданной, когда переводчик предлагает читателю специально подобранные фрагменты этого памятника, выделенные из его общего контекста. В таком случае читатель вправе поставить перед ним по крайней мере три вопроса: почему он предлагает ему именно данные фрагменты, а не другие?; каков тот общий контекст, из которого данные фрагменты были выделены (при этом целесообразно было бы различать еще контекст “внешний” и контекст “внутренний”)?; какие результаты может дать и историку философии и философу анализ предлагаемых переводчиком фрагментов, которые теперь могут быть рассмотрены и контекстно?

То, что православное издательство «Владимир Даль» выпустило курс лекций ультраортодоксального католика* и что книга получила очень сочувственные отклики со стороны и авторитетных православных пастырей, и СМИ, никак нельзя считать случайным. Архиепископ Марсель Лефевр (1905-1991), твердо настаивавший на том, что вне Католической церкви нет спасения, по самой своей ментальности был ближе всего именно к православному консерватизму и даже отчасти к старообрядческому, и если бы не постоянные ссылки на верховный авторитет «дособорных» пап и отстаивание латинской мессы, могло бы сложиться впечатление, что перед нами не перевод с французского, а оригинальный текст русскоязычного религиозного публициста. Этот факт уже сам по себе представляет большой интерес, заставляя вспомнить крылатое выражение о том, что конфессиональные перегородки не всегда достигают неба. Однако его книга может быть интересна не только для специалистов по сравнительному богословию или для тех, кто изучает религиозный консерватизм, но и востребована каждым, кого беспокоят нынешнее положение и перспективы существования христианства (не только Ватикана) в послехристиан- ском мире, о котором католический архиепископ имел мужество сказать правду, фактически отказавшись от догмата о папской непогрешимости.